Он снимает фуражку и кладет на колени.

— Расскажи мне все, как оно было, Турин. Хорошо? — тихо говорит он.

Она колеблется. Проще всего запереть случившееся внутри и задвинуть в самые потемки — подальше от дневного света. Но она не успевает додумать эту мысль, потому что начинает говорить.

Она рассказывает все как есть. Она описывает все единственно известным ей языком донесений: сухо, официально и клинически точно. Он так внимательно слушает, что даже не шевелится.

Когда она замолкает, он некоторое время не говорит ничего. Потом тихо отзывается:

— Вот это сюжет…

Она сглатывает:

— Это правда, сэр.

— Я знаю. Я верю тебе.

— Вы… вы верите мне?

— Да. Ты никогда мне не лгала, Турин. И ты никогда не пыталась вывернуться с помощью полуправд и умолчаний — хотя, признаюсь честно, иногда мне хотелось, чтобы ты это сделала. И, может, ты позабыла, но я прибыл в Мирград буквально через несколько дней после битвы. Я знаю эту страну так же хорошо, как и ты.

— Я не сомневалась, сэр… Просто… просто генерал Бисвал…

Нур поджимает губы и кивает.

— Да. Бисвал. Я говорил с майором Хуккери и с одним офицером, который, с моей точки зрения, отличился в этом бою, капитаном Сакти. Составленные ими описания действий Бисвала выглядят не столь фантастично, как ваши, но… близки к этому. Похоже, Бисвал по-разному информировал своих офицеров касательно того, что происходит, пытаясь таким образом заручиться их поддержкой в своем безумном желании развязать новую войну. Это уже причина для того, чтобы не доверять его словам. Кроме того, по моему личному мнению, его пребывание здесь в качестве командующего, пусть и краткое, едва не оказалось гибельным по своим последствиям.

— Это не оправдывает солдата, который убил старшего по званию, сэр.

— Нет. Не оправдывает. Но поскольку мы обнаружили в комнатах Бисвала фрагменты мечей, которые ты описала, я нахожу, что у тебя были серьезные причины поступить так, как ты поступила.

— Фрагменты, сэр?

— Да. И мечи, и столь бережно хранимые ЮДК статуи… скажем так, рассыпались. Если ты права — если эти чудеса работали только потому, что их поддерживала в существовании воля мертвых, которые жаждали увековечивания, — тогда похоже, что их сила иссякла. И тинадескит тоже больше не выказывает никаких необычных свойств. Он стал простой пылью.

Генерал Нур поворачивает фуражку в руках, щупая околыш.

— Если эти мечи — проклятье, ненавижу обсуждать такие вещи, — если эти мечи притянули сюда флот и Бисвал, ничего не делая, позволил этому случиться, — что ж, какие бы ни были у него причины, это важная улика, однозначно свидетельствующая о его виновности. То, что ты смогла разрешить эту кризисную ситуацию — каким бы образом ты это ни сделала, — замечательно.