Прижав ладони к глазам, я снова порывисто вздохнула.

– Руби.

Я отняла руки от глаз, пытаясь пробиться через черноту перед глазами.

– Руби, ты… – Теперь голос Лиама был полон паники. Парень рванулся ко мне, притягивая ближе. Я упала в его объятия, слишком ошеломленная, чтобы протестовать, когда он обхватил меня за плечи, зарываясь лицом в мои волосы. – Мы… Эта конспиративная квартира…

Боже мой.

– Ты что-то сделала… ты, о господи, Толстяк! – Лиам отшатнулся, сжимая мое лицо руками. – Толстяка застрелили! Они забрали его, и забрали нас – мы были в той комнате, и ты… что ты сделала? Что ты со мной сделала? Почему я ушел? Почему я ушел без тебя?

Кровь отлила от лица, я похолодела. Я провела пальцами по его волосам, заставляя парня посмотреть мне прямо в глаза. Его тело сотрясалось от дрожи.

– Он в порядке. Лиам! Толстяк в порядке; с ним все хорошо. Мы нашли тебя в Нэшвилле, помнишь?

Он снова посмотрел на меня, и впервые за все эти недели взгляд его был четким. Ясным. Ли смотрел на меня, и я поняла – он догадался, что я с ним сделала.

Волосы упали парню на лицо, когда он покачал головой, а губы беззвучно зашевелились. Я не могла заставить себя заговорить.

Это невозможно.

Сколько воспоминаний я уже стерла в других? Десятки? Сотню? И с самого начала, с безграничного ужаса, отразившегося на мамином лице, я знала: дороги назад нет. Сэм тому подтверждение. Проникновение в ее разум в попытке исправить содеянное только доказало, что я ничего не могу сделать, что от меня там не осталось и следа, и воскрешать в памяти просто нечего.

Но теперь? Я не вкладывала воспоминания в его сознание. Я знала, как это ощущается. Это было что-то другое – должно было быть. Я лишь отпустила на свободу себя, прежде чем забралась слишком далеко и причинила настоящий вред. Этого не могло случиться. Ни в коем случае.

Ли попятился от меня так, что я не могла до него дотянуться. Прочь от меня.

– Я объясню, – дрожащим голосом начала я. Но он не хотел ничего слышать.

Лиам вернулся к той машине в центре сырого гаража, подхватил небольшой рюкзак, который я сразу не заприметила, и закинул его за плечо.

Явно волнуясь, подошел к двери. Я поняла: он хочет своими глазами увидеть, что с Толстяком все хорошо. Что все произошедшее с тех пор, как мы его нашли, это правда.