Завершив свою речь, Коул исчез, бормоча что-то типа «надо это проверить», но ни словом не обмолвившись, что или кто «это» такое. Я понимала, что надо пойти за ним и убедиться, что «это» – не Клэнси Грей, но сил встать из-за стола не было. Джуд, Вайда, Толстяк, Нико и я – мы пятеро заняли один из круглых столиков возле телевизора, в основном, думаю, чтобы держаться подальше от агентов, которые в этот момент «демонтировали» здание, собирая все и вся, что им могло бы понадобиться.

Так прошел час. Более чем достаточно времени, чтобы Джуд наконец спросил: «А Кейт уже вернулась?». И чтобы я начала волноваться о Лиаме. Казалось, чем дольше я там сидела, тем большей тяжестью наливались руки и ноги. В конце концов я, последовав примеру Нико, уткнулась головой в локоть.

– Она же предупредила, что это займет какое-то время, – сказала Вайда, снова проверяя время на своем старом переговорнике. – Нас семьдесят человек. Представляешь, сколько надо тачек?

– Мы ведем прямую трансляцию из Капитолия, где президент Грей и представители Федеральной коалиции менее чем через пятнадцать минут откроют Саммит Единства…

Джуд потянулся к пульту, чтобы прибавить громкость. Все утро он был само спокойствие: почти не ныл, что проголодался или устал. Из нашей скорбной группы он оказался единственным, кто заинтересовался тем, что происходит на экране. Погрузившийся в себя и еще не вернувшийся к нам Нико находился в каком-то коматозном состоянии. Взгляд Толстяка метался между часами и дверью.

Новости, освещающие Рождественский саммит мира, начались в восемь сорок пять по техасскому времени. В основном показывали толпу и только на очень небольшом пятачке. Когда оператор случайно выхватил группу протестующих с их лозунгами, как можно дальше оттесненных от здания, передача прервалась.

Коул втиснулся между мной и Джудом, чуть ли не столкнув ребенка со стула.

– Эй, конфетка, можно одолжить тебя на пару секунд?

Я отвернулась, поглубже зарывшись лицом в руки:

– А это может подождать?

– «Это» пришло в себя и негодует, и я был бы признателен за совет, который можешь дать мне только ты: как к нему подступиться, чтобы он не расплавил мне мозг.

– Люди знают, кто он на самом деле? – удивленно спросил Толстяк. – Ты им рассказал?

– Албан знал, – сообщил Коул. – Он видел, как Клэнси влияет на одного из агентов секретной службы во время своего выступления в рамках пресс-тура после выхода из лагеря.