— Да.

— Поразительно.

Временный штаб находится в постоянном напряжении. Разведчики докладывают, что противник накапливает силы. Мы получили донесение о том, что бунтари пересекли канал и теперь двигаются на запад быстрым маршем. Сопротивления им не оказывается, так что они занимают все важнейшие стратегические позиции.

— Нам будет чертовски сложно выбить их оттуда, — сказал л’Калипса, вглядываясь в застланную снегопадом ночь.

— Без подкрепления, обещанного Императором, мы положим тысячи, — согласился Инчиваль.

— А он даже не снизошел до того, чтобы объяснить нам, с чем и как мы будем воевать, — ответил я. — Всякой власти и любому авторитету должны быть поставлены разумные границы.

— Подобные речи в нашем положении до добра не доведут, полковник, — заметил безупречный тан. — Можно ли попросить еще чашечку кофе? Я что-то совсем с ног валюсь…

Я вздрогнул, услышав отдаленный рокочущий рев.

— Мне неприятно говорить об этом, но мы всегда можем повторить эту жуткую штуку с артиллерийским залпом… Знаете, море огня и все такое…

— Вы слышали это? — спросил я.

— Вьюга…

— Нет. Рев души локуса или дирижабля. Чего-то огромного… На крышу!

Пролет за пролетом, люди, прыгающие во все стороны, чтобы убраться с пути бегущего тана. Я выбрался на крышу, отмахнулся от горсти колючих снежинок, которая прошлась по моему лицу, и взглянул на столицу.

— Мой тан? — Ко мне приблизился человек в толстой серой шинели, шарф укутывал большую часть его лица. — Лейтенант Багдовиц, назначен командиром сводного отряда снайперов…

— Бинокль!

— Не имеем в наличии.

— Тогда дай мне свою винтовку!

Он поколебался секунду, но все же передал мне длинную, обмотанную серой ветошью снайперскую винтовку последнего поколения. Я направил эту бандуру на север и припал к оптическому прицелу. Восхитительная вещь эта современная оптика. Алхимики льют линзы из особого стекла, наделяя его сотней мелких, но полезных свойств, прочностью, устойчивостью к царапинам, отталкиванием влаги и тому подобным. Маги же своими чарами делают из просто отменных линз миниатюрные артефакты, дающие огромный радиус обзора. Я явственно увидел врата юго-западного железнодорожного проезда на Остров хинопсов. Они открыты. В густых облаках раскаленного пара зажглось яркое око прожектора, и, разрывая снежное одеяло, по рельсам поползла громадная железная сколопендра.

— Что там, л’Мориа?

— «Беспощадный Марк».