— Этого срочно в вертолет! Реанимация!

Сагал увидел Комарова. Лицо уфолога было обожжено, одежда в некоторых местах обгорела и весела лоскутами. Удивительно, что он вообще мог держаться на ногах.

— Это мой сын! Пропустите!

Дениску переложили на носилки. Комаров схватил его за руку, но мальчик отдернул ладонь.

— Денис, Денис…

Кто-то из военных отпихнул Комарова в сторону. Уфолог упал. Рядом с ним тело Олега запаковывали в пакет.

— Мои дети! Мои… Как же… Где вы все… семья! О боже!

Стечение обстоятельств или месть судьбы? Как бы то ни было, думал Сагал, Комаров получил по заслугам. Стремясь объединить в семью человечество, используя ложь и манипуляцию, он в итоге лишился собственной.

«Все не то, чем кажется».

Его план был безупречен. Все этапы, будь то геоглиф на льду, летающая тарелка, гуманоиды, труп с вживленным чипом, похищение Таньки — подобно кирпичикам выстраивали стену вокруг аномалии. Безупречный миф. Прошлое Комарова состояло из таких же стен, на которых его воображение рисовало истории о пришельцах, заменившие его травмирующие детские воспоминания. Истории, веками взращенные на страхе одиночества. Именно одиночество заставляет нашу необузданную фантазию грезить об инопланетных мирах. Мы просто не можем свыкнуться с мыслью, что только мы одарены благом и проклятием разумной жизни. Мы хотим верить, что там кто-то есть. И они чужаки. А кем еще они могут быть, если не привычными нам образами? Угол зрения смещен нашими собственными представлениями о себе и своей истории. Нас воспитывают на мифах и легендах, мы возносим воинов и ненавидим врагов, умерших много поколений назад. Когда-то фильм «Близкие контакты третьей степени» популяризовал образ НЛО и пришельцев-гуманоидов. С тех пор эти образы настолько закрепились в умах, что стали именами нарицательными, а значит — пропуском иных идей в наши умы. Бесчисленное количество раз инопланетяне нападали на нас в кино и книгах. Мы ждем контакта именно таким, как его показывает нам поп-культура, мы ждем пришельцев, жестоких и бессердечных, с гладкой кожей и большими глазами. Не зная о них ничего, мы уже боимся и ненавидим их. А ведь они могут быть другими. Мы можем быть другими. И Танька верила в это.

Гравитационный лазер меняет интенсивность каждые тридцать девять часов.

— Она была права.

Это цикл, понял Сагал.

На этот раз не потребовалось запирать себя в клетке. Теперь он свободен. Отныне и навсегда.

ГЛАВА 18

ГЛАВА 18

Сагал открыл дверь кабинета, но внутрь не вошел — ждал, пока Костя Квартович и полковник Громов придут в себя от его вида. Пауза длилась неприлично долго.