А что, если как раз луна и подсказала ему, что может пригодиться сегодня? Ведь останься она вместе с формой в сундуке, все могло закончиться совсем иначе…

Хотя Шан в то мгновение о форме как раз и не вспомнил. Таких подонков он бил еще в лохмотьях – и сейчас не собирался изменять своему обыкновению. Едва он завидел четверых разнаряженных юнцов, притиснувших к стене молоденькую девушку, с пьяным гоготом хватающих ее за грудь, как он, не раздумывая, ринулся к ним.

Первый же его удар отправил самого наглого из мерзавцев в полет аж на добрые восемь шагов.

А второго удара и не понадобилось.

– Совсем охамели, крысота? – рявкнул Шан. – А ну, вон отсюда!

Если по уму, их бы страже сдать – но близится полдень, идет пересменка. Рассветная Стража уступает черед Полуденной. Никого сейчас Шан толком не дозовется. Оставалось только одно – пугнуть сквернавцев крепко, чтобы вперед неповадно было.

Пугнуть ему удалось.

Окажись на его месте обычный человек в цивильной одежде, и четверка поганцев набросилась бы в ответ. Но он был не обычным человеком, а старшим сыщиком при всех знаках различия. Дашь ему по морде – так тебе же потом стражники втрое наваляют. А избить его до бесчувствия и удрать… ой, нет. Он же сыщик. Он же всех потом найдет. И мало никому не покажется. Нападение на сыщика в форме… да за такое им всем руки-ноги оборвут, местами поменяют и скажут, что так и было!

Четверым поганцам оставалось только одно – пуститься наутек во все лопатки, покуда сыщик добрый и ограничился единственной свороченной челюстью. Именно так они и поступили.

И уже мгновением спустя Шан успокаивал перепуганную девушку.

– Вы не бойтесь, – увещевал он, – они вам ничего уже не сделают.

– Спасибо, – нетвердым еще от недавнего страха голосом промолвила девушка и улыбнулась.

Какой она была? Хорошенькой? Или даже красивой? Наверное. Главное, она была невероятно, просто ужасно милой. Она смотрела так, что от ее взгляда вокруг делалось светло.

Шан… Шан, опомнись! Куда ты мостишься, Собака ты Храмовая? Не с твоей бы рожей на таких девушек заглядываться!

А что делать, если от ее дрожащей улыбки внутри жаркой волной вскипает нежность?

– Как же это вы оказались на улице совсем одна? – неуклюже спросил Шан, мучительно стыдясь своей неловкости. Ну, не умеет он разговаривать с девушками! Что бы там Вьюн с Воробьем себе не напридумывали – не умеет. – Вы бы хоть служанку позвали вас сопровождать.

В том, что у девушки – судя по виду, ли из небогатых – все-таки должна быть служанка, он не сомневался.

– Обычно так оно и бывает. – Девушка подняла свой удивительный взгляд, и Шан задохнулся. – Но сегодня она заболела. Не матушке же к аптекарю идти и не отцу, правда? Врач ей кое-что выписал, чтобы укрепить лечение. Я решила сходить сама, тут недалеко…