Велрод попытался что-то сказать, но из его рта вырвался лишь глухой хрип. Лицо покраснело, на висках вздулись жилы.

— Что? — Маадэр сделал вид, что прислушивается к неразборчивому хрипу умирающего, — Ну разумеется. Я вас отравил. Гадаете, как? Конечно, вы были слишком подозрительны, чтоб принять что-то из моих рук. Вас погубила самонадеянность. Вы ведь всегда были уверены, что на шаг впереди меня, так? Что ж, могу вас поздравить, вы опередили меня и в смерти.

Кажется, Велрод уже ничего не видел. Его выпученные глаза покрылись сетью лопнувших капилляров. Но пульс, крошечный, нитевидный, еще оставался. Маадэр приблизил губы к уху умирающего.

— Стаканы. Край моего был пропитан контактным нейро-токсином. Вы даже не обратили внимания, что я взял не свой. Я бы рассказал вам, как у меня получилось выработать этот токсин и нанести его на стекло, но, боюсь, у вас нет столько времени…

Велрод замер, дрожь исчезла. Он смотрел на Маадэра и глаза его медленно становились прозрачными. Как две ледышки из мутной воды, тающие под солнцем. А потом закончилось и это. Как закончился сам Велрод.

— Он был хитер, — Маадэр спрятал чужой револьвер в кобуру, — Может, слишком хитер?.. Мне тоже казалось, что кто-нибудь из нас прикончит другого. Но я никогда не думал, что мне доведется убивать уже мертвого Велрода. Черт, Вурм, ты понял хотя бы половину из того, что он нес?

«Немногое. Судя по всему, он был уверен, что ты все это время продолжал службу в Конторе и охотишься за ним по прямому приказу Нидара».

«Ну, на счет Нидара он отчасти оказался прав. Но в остальном…»

«Не жди от меня ответов, Маадэр».

«Он сказал, что „Сирень“ — его страховка. Страховка от чего, Вурм? Ведь он официально был мертв! За столько лет его не смогла найти ни одна ищейка. И потом… Кто на самом деле натравил на его след парней Бернарделли?..»

«Возможно, тот, кому очень нужно было убрать Садовода. И тому, кто не очень верил в твои успехи».

— Нет, — возразил Маадэр вслух, — Нидар не заказывал Велрода «Тацитурнии».

«Ты действительно в этом уверен?»

— Еще как. Никто из «Тацитурнии» не знал про «Сирень» — ни рядовые исполнители, ни сам Бернарделли. Нидар никогда бы не мог допустить чтоб Садовода-Велрода убрали и био-софт оказался бы в руках злейших врагов Земли. Значит, есть кто-то другой. Кто-то, кто смертельно ненавидел Велрода, но был совершенно равнодушен к «Сирени».

Вурм ухмыльнулся. Неприятное это было чувство — ухмыляющийся Вурм. Что-то вроде легкого инсульта.

«Прочитаем мысли твоего бывшего начальника? Нам давно не приходилось ковыряться в чужих мозгах…»