Это ловушка? Человек, должно быть, помнит его имя, и Билли не посмел назвать другое.

– Билли, – ответил он.

– Можешь звать меня Питером. Если хочешь, оставайся.

Он с банкой вошел внутрь и, похоже, забыл о своей трубе.

Билли с подозрением на нее посмотрел, не уверенный в мотивах, которые двигали этим человеком.

– Ты оставил здесь трубу! – крикнул он.

– Принеси сюда, пожалуйста. Нельзя бросать ее где ни попадя. Положи здесь, – сказал он. – По-моему, у меня где-то есть еще один кусок вроде этого. Можешь брать его с собой, когда будешь покидать эти апартаменты. Некоторые наши соседи могут быть весьма опасны.

– Охрана?

– Нет, эти для нас абсолютно не опасны. Их работа – это синекура, и у них не больше желания беспокоить нас, чем у нас – беспокоить их. Пока они нас не видят, нас здесь нет. Так что просто сторонись их. Ты обнаружишь, что они не очень-то хорошо видят. Они могут сшибать свои деньги, не подвергая себя опасности. Благоразумные люди. Все, что стоило украсть, исчезло много лет тому назад. Охрана осталась, потому что никто еще не решил, что делать с этим местом, а проще всего – забыть про него. Они представляют собой символы государства времен упадка культуры, тогда как эта пустыня – намного более значимый символ. Вот почему я здесь. – Он обхватил руками ноги и положил острый подбородок на колени. – Ты знаешь, сколько имеется входов в это место?

Билли покачал головой, не понимая, о чем говорит Питер.

– Тогда я тебе скажу. Их восемь – и только один не заперт, и им пользуются охранники, остальные закрыты и опечатаны семью печатями. Это тебе что-нибудь говорит? Семь печатей. Нет, вижу, что не говорит ничего. Но существуют и другие знаки – некоторые сокрыты, другие отчетливо видны невооруженным глазом. А еще больше появится – и один за другим откроются нам. Некоторые были написаны на века. Наподобие великой блудницы по имени Вавилон, которая никогда не являлась Римом, как многие ошибочно полагали. Ты знаешь, как называется вот тот город?

– Этот? Нью-Йорк?

– Да, это одно имя, но существует и другое, которым его называют и называли, и никто против него не возражает: Вавилон-на-Гудзоне. И ты видишь, что это и есть великая блудница, и армагеддон произойдет здесь – вот почему я пришел. Когда-то я был священником. Ты не поверишь.

– Почему же? – ответил Билли и зевнул, осматривая стены и выглядывая в дверной проем.

– Священник должен говорить правду, что я и делал, и за это они меня вышвырнули. Они – те, кто искушал антихриста в своих палатах. Коллегия кардиналов посоветовала папе римскому снять запрет на уничтожение жизни ребенка, и он с этим посчитался, тогда как правда Закона Божьего – вокруг нас. Он сказал: «Плодитесь и размножайтесь!» – что мы и делали. И Он дал нам разум, чтобы исцелять больных и укреплять слабых, и вот где лежит истина. Наступает тысячелетие, сейчас, прямо на нас, на перенаселенный мир душ, ждущих Его зова. Вот истинное тысячелетие. Ложные пророки сказали, что это был год однотысячный, но сейчас в этом городе больше людей, чем было в то время во всем мире. Сейчас наступает время, мы видим, как оно грядет, мы можем читать его знаки.