Ее слова явно потрясли бородатого короля.

– Это правда? – спросил он без всякого выражения.

Кокрен понял, что так оно и случилось, и кивнул, а Кути сказал вслух:

– Да.

Крейн вскинул бородатую голову, развел руки – точь-в-точь как Мавранос, когда падал в море, – испустил нечленораздельный рев, отразившийся эхом от скал, и упал на колени.

– Как я могу принять это? – громко произнес он. – Неужели Дионис выражает свою благосклонность таким образом?

– Да, – ответил Кокрен и понял, что они с Пламтри произнесли это слово в унисон.

– Да, – мгновением позже сказал Кути.

– Medere pede, – тихо, но внятно сказал Крейн, – ede, perede melos. Я услышал эти слова и согласился с ними – и вернулся на этих условиях. А на счету оказалось еще больше крови, и, к стыду и ужасу, крови, пролитой другим вместо меня. Но после того как наступит рассвет, я могу быть уверен, что каждую зиму платить буду только я. – Он выдохнул продолжительное, резкое «а-ах». – Но как же может существовать мое королевство без верного старого Архимедеса Мавраноса?… – Все так же стоя на коленях, Скотт Крейн посмотрел на Кути. – Вы тот… молодой человек, который хранил корону.

– Плохо хранил, – смущенно сказал Кути, продолжая гладить большого пса. – Я убежал утром в день Диониса. И я… не помню, что делал, но…

– Моя семья, – перебил его Крейн, не дослушав. – Мой сын Бенджамин, моя жена – вы не знаете, у них все в порядке?

– У них все хорошо, – сказала Пламтри. Кокрен решил, что ей, невзирая на угрызения совести, необходимо сейчас же поговорить с Крейном, что ей требуется убедиться в том, что этот человек действительно вернулся к жизни. – Если верить словам женщины, представляющейся Нарди Дин, – продолжала Пламтри, – которая заботится о вашем жилище.

– Нарди… – хрипло проговорил Скотт. – Это хорошо.

И снова Крейн поднялся на ноги – плавным движением, но, судя по тому, как застыло и побледнело его лицо, превозмогая сильную боль.

– Встаньте, – сказал он. – Вы пятеро являетесь моими фельдмаршалами и составляете мою армию. – Он одарил их сдержанной, но решительной улыбкой, показав окровавленные зубы сквозь промокшую бороду. – У вас есть машина?