Конкретно этим интегратором была Лена Фаулер, относительно недавно переехавшая в Вашингтон. Я узнал ее, потому что несколько месяцев мы с Ванн расследовали дело об электронном мошенничестве, в котором фигурировала ее клиентка. Ту клиентку признали виновной, и теперь она отбывала трехлетний срок в федеральной спецтюрьме для хаденов. Так что, по крайней мере, какое-то время она не смогла бы воспользоваться услугами Фаулер.

– Мистер Гордон, мисс Паркер, – поздоровался я, кивнув обоим, но, согласно общепринятым правилам, не подал виду, что узнал Фаулер, так как она работала на клиента, а мне был представлен именно клиент. – Сэр, примите мои соболезнования в связи с кончиной Дуэйна Чэпмена и Алекса Кауфмана.

– Спасибо.

– И благодарю вас за то, что лига согласилась помочь ФБР в расследовании их смерти.

Гордон на секунду растерялся, видимо не сразу связав мой нынешний образ с тем, что он видел вчера в ВИП-ложе.

– Да-да, – пробормотал он, – мы рады помочь.

– Надеюсь, вы понимаете, что я не смогу раскрыть вам никакой информации о ходе следствия, это же касается и моих родителей.

– Конечно, – сказал Гордон, и я снова кивнул.

– Уэнделл и Амели тут активно убеждают меня присоединиться к вашингтонской хилкетной команде в качестве миноритарного владельца, – сообщил папа. – Миноритарного во всех смыслах[41]. Ведь так, Уэнделл?

Папины слова явно привели гостя в замешательство, но он быстро овладел собой.

– Да, полагаю, это правда, – сказал он и повернулся ко мне. – Из всех видов спорта в стране хилкета сейчас развивается быстрее остальных, и мы гордимся, что наши игроки и болельщики принадлежат к самым разным слоям населения. Но в том, что касается собственников, ситуация не столь благоприятная.

– Он имеет в виду то, что почти все владельцы команд СХЛ – белые мужчины и практически ни у кого из них в семье нет хаденов, – с улыбкой пояснил папа.

– Это пережиток первых этапов финансирования и становления руководства, – торопливо пояснил Гордон. – В ту пору мы были амбициозны, но недостаточно мудры. Теперь же мы намерены слегка расширить круг владельцев команд.

– То есть вы хотите сделать моего отца совладельцем вашингтонской команды, потому что он черный и потому что я его сын, – сказал я.

– Да, – вмешалась Паркер, не дожидаясь, пока опешивший от моей прямоты Гордон найдется с ответом. – И если бы это было единственной причиной нашего интереса к вашему отцу, то есть, конечно, к обоим вашим родителям, тогда вы могли бы с полным правом уличить лигу в чистой воды формализме. Точно так же вы могли бы уличить ее в формализме по отношению ко мне, ведь я – хаден. Но на самом деле все далеко не так однозначно. Ну подумайте сами, Крис. – Она картинно показала рукой на папу. – Это же Маркус Шейн. Четырехкратный чемпион в составе «Визардз». Если кого-то по-настоящему и можно назвать живой легендой Вашингтона, так это вашего отца. Он больше, чем кто-либо другой, знает и об этом городе, и о том, как здесь ведут дела, и о спортивной жизни.