А моя голова была забита мыслями о Насте. Жива ли она еще? Не опоздали ли мы? И как ее вытащить. Да! Мне надо будет выпихнуть из опасной зоны обеих девушек. Нильская обязана, позаботься о Настьке. А дальше я сам разберусь. Это только моя война. Я обязан нанести им непоправимый вред. Отомстить за друзей. Сделать все, что в моих силах. И не только в моих.

Все эмоции были на пределе. Я даже не знал, что такое на самом деле возможно. Видимо, тоже самое чувствуют женщины перед менструальным циклом. Легкий толчок вправо и выплескивается яд злости. Толчок влево и хочется обнять весь мир. Дарить любовь и счастье. В общем — ужасное ощущение. И все эти эмоции наполнялись из вне. Я черпал силы, сам того не понимая. А сейчас уже не в силах остановиться. Меня распирает от чувства собственной власти. И значимости. Поскорее бы всё это закончилось.

— Мы пришли? — недоверчиво пробормотала Олеся, увидев впереди округлую арку. За порогом туннеля простирался зал. Такие бывают только в дворцах для проведения балов и приёмов. Всё что видела говорящая ограничивалось суженными стенами туннеля, и небольшим обзором из выхода в сердце Храма. Я же видел всё. И скорчившуюся фигурку Архаиной в левом углу идеальной квадратной комнаты и расхаживающую тень женщины, чье лицо мне так же не показывали. И всё. Больше никого. Ни Создателей-Древних, ни тех, у кого первые стащили силу и власть. Лишь для того чтоб спрятать ее как можно дальше.

— Пришли, — выдохнул я облако пара изо рта, резко похолодало. Мне даже показалось, что температура упала градусов на двадцать. Но это долго не продлилось. Я усмехнулся свой удачливости и первым шагнул в освещенную желтым мистическим сиянием залу.

— Настя! — крикнул я, обращаясь к подруге сидевший прямо на полу, поджав под себя ноги. В руке был зажат плеер, но она заметила меня и, вынув наушники из ушей, встала.

— Хватаем ее и бежим! — прорвалась паника сквозь голос Олеси.

— Обернись, — посоветовал я, всё еще глядя на Настю. Архаина не сдвинулась с места, бегло осматривая нас. В глазах было столько печали…

— Ну, здравствуй, видящий! — этот голос. Я столько раз слышал его! И во сне и на яву. Голос ведьмы… голос…

— Давно не виделись, — улыбнулся я, демонстрируя все тридцать два зуба, и повернулся лицом к ведьме.

Темные волосы завязаны в растрепанный хвост. Многие пряди скользят по светлой коже, в том числе и те две — седые. Люба усмехнулась, сложив руки на груди:

— Как добрались?

— Ты?! — наконец ожила говорящая, — ты же…. Но как? Настя? — она беспомощно оглянулась в сторону Архаиной-младшей, а девушка тем временем обошла нас по дуге и присоединилась к старшей сестре.