— Деньги есть у меня, — сказал Макс. — Их хватит на ремонт и оснащение дома и участка. Ещё на посадку картошки по весне. Надеюсь, что к весне тут будет уже достаточно жителей, чтобы хватило рабочих рук и в доме, и в огороде.

— Спасибо, нет. Я бы не хотел злоупотреблять твоей щедростью, — решительно отрезал Эрик. — Ты собираешься сделать мне одолжение, за которое я никогда не смогу рассчитаться.

Максим покачал головой:

— Ты меня не понял, Малер. Я не занимаюсь благотворительностью и ничего тебе не одалживаю. Я собираюсь сам здесь жить. Я хочу, чтобы Лада была со мной. Хочу, чтобы мы с тобой продолжали заниматься тем, что умеем. И чтобы нашим женщинам ничего не угрожало. Чтобы все мы были вместе и на глазах друг у друга.

— Эрик, ну что ты? — взмолилась я. — Ведь Макс… Ведь Никита прав!

— Мне не дадут лицензию, — упрямо возразил Эрик. — Из принципа не дадут, уж Марецкий постарается. И значит, нормального реабилитационного центра всё равно не получится…

— Зато получится крепкая коммуна, — уверенно сказал Макс. — Просто для жизни. Взаимопомощь и личная ответственность… Я запущу информацию на кикиморские форумы и в соцсети, и люди, которым нужна помощь, приедут сюда сами.

— Вот именно, Никита, им нужна помощь, — повторил Эрик. — Их надо будет кормить и лечить. Как я достану необходимые медикаменты без лицензии? Добрым словом, конечно, можно помочь, но в наших случаях далеко не всегда.

— У меня влиятельная родня. А у тебя репутация, Айболит, — невозмутимо отозвался Максим. — Тебе помогут.

Эрик продолжал сурово смотреть в сторону.

— Айболит, у тебя же наработки, методика, — продолжил Макс, не сбавляя напора. — Это не должно пропасть только потому, что Марецкий — сволочь.

— Эрик!.. — Вероника взяла его за руку, попыталась заглянуть в глаза.

— Я должен подумать, — запинаясь, проговорил дядя.

— Подумай. Погуляйте тут с Вероникой, осмотритесь, только ноги не сломайте в доме, — Макс шлёпнул Эрика по спине. — Обсудите, подумайте. А мы с Ладой пройдёмся по окрестностям.

Он взял меня за руку, и мы побрели дальше по грунтовке, которая за поворотом почти сразу оборвалась в редком лесочке.

— Думаешь, Эрик согласится? — спросила я, когда барак и поле скрылись из виду.

— Почти уверен.

— Почему?

— Потому что я подумал и понял, что это оптимальный план. Эрик подумает и придёт к такому же выводу.

— А вот я подумала и не поняла, на что всё это будет существовать, когда твои деньги закончатся?