До встречи в моем замке, Деменцио! Там ты примешь все условия, которые я продиктую, – условия, о которых ты и помыслить не мог прежде.

Жатва близится – я обрету все, что мне причитается.

* * *

Деменцио обнимает меня, гладит по голове. Я раздавлен. Сегодняшний день – полная катастрофа. Мне казалось, я почти убедил Настоата – на затем что-то пошло не так, и он передумал. Возможно, постарался Деменцио – теперь уже не узнаешь… И ведь сделка была столь выгодна гостю! Я готов был к любым уступкам, требованиям и обязательствам. Может, он испугался обмана? Напрасно: никогда в жизни я не был столь честен…

Да, это мог быть нечестивый альянс; переговоры с преступником и убийцей – разумеется, нонсенс. Но сей договор спас бы будущее Великого Города – он позволил бы воцариться Дункану Клаваретту. А я взял бы всю ответственность на себя, тем самым искупив злодеяния, совершенные прежде. Ценой собственной совести, возможно – души, я установил бы вечный мир на гиблых ландграфских болотах. Но все пошло иначе, нежели я думал…

Слезы наворачиваются на глаза, в горле – ком, дышать становится трудно. Я не плакал, наверное, с юности, а скорее – с отрочества, с самого детства. Точно уже и не вспомнишь. Почему, ну почему все, что я делаю сейчас, оборачивается полным провалом? Ведь раньше мне сопутствовала удача – она вела меня, сродни путеводной звезде, счастливому клубку Ариадны. Всегда и везде – под стенами Картаго; в годину войн, испытаний и Революции; даже в Темные века, когда мы с трудом, но сумели отбиться от варваров… Может, удачу мне приносил Деменцио Урсус? Не случайно все стало хорошо в тот самый миг, когда мы с ним познакомились: давным-давно, в лагере, разбитом на окраине Ойкумены, – две с половиной тысячи лет назад, сразу после того, как я заколол первого песьеголовца.