Отрезанный от всего мира, намного старше всего остального мира, Китай всегда обладал собственными чувствами. Как, вероятно, любая культура. Китай – это чувство общности, страна, созданная руками народа, часто вопреки воле всего остального мира, вопреки воле императоров в самой стране. Китай принадлежит его народу, как и китайская коммунистическая партия. Не так давно крестьяне, рабочие и интеллигенция вместе устроили социалистическую революцию, не думая о славе, власти или выгоде, лишь из солидарности, чтобы один человек не эксплуатировал другого, чтобы все были равны. А теперь это и есть главные ощущения в Китае!

Но сконцентрированная в одном месте власть часто становится чудовищем и выходит из-под контроля. Это происходило не раз. Власть нужно разделять и распределять между партией, правительством и разными службами, от огромного и запутанного клубка бюрократии – к отдельным людям. В теории разделение властей должно способствовать тому, чтобы партия служила людям и Китаю.

Может, все происходящее – часть этого процесса. Из тюремной камеры не поймешь. Даже тогда, в нормальной жизни, которая теперь казалась такой мелкой, аналитик не мог понять. Он сделал, что мог, доступными ему средствами. Он отдал жизнь. Как много людей отдало жизни. Как много людей погибло ради Китая. Если он станет одним из них, так тому и быть. Все ради Китая, всегда ради Китая. Просто немного жаль. Ему хотелось бы увидеть, что будет дальше.

Та Шу 7

Та Шу 7

Táohuā Yuán Jì

Таохуа юань цзи

Источник Персикового ручья

Ван Вэй

Попытка перевода стихотворения Вана Вэя, которое он написал в 718 году, в возрасте девятнадцати лет. Это переложение известной сказки Тао Юаньмина, написанной в 421 году.

Глава семнадцатая

Глава семнадцатая

shòuliè lăohă

Шоуле лаоху

Охота на тигра

Путешествие на Луну Та Шу провел в пограничном состоянии между грустью и опасениями. Он не может связаться с Чжоу Бао так, чтобы разговор не подслушали. Лучше всего расспросить за обедом Бо и Дху об их работе, поболтать о том о сем и что-нибудь выяснить. Но они оказались немногословными и лишь отвечали на вопросы, играя в ту же игру. Обеды были очень вежливыми и малоинформативными. А есть в невесомости не так-то просто, необходимо сосредоточиться на процессе. У Та Шу уже получалось лучше, но он мог притвориться, что это не так, и тем самым избегать разговоров.

Потом он взглянул на Луну, в маленьком иллюминаторе она выглядела огромной и через несколько часов уже надвигалась со скоростью, которая так напугала Фреда во время первого полета. Та Шу посчитал, что посадка не опаснее, чем любой другой момент космического полета, как бы ни тревожила эта скорость. С сиденья у иллюминатора он с интересом наблюдал, как они стремительно летят к гигантскому белому шару. Как будто и впрямь вот-вот врежутся.