Ну что ж, потери так потери. Но до нее им не добраться. Они могут потерять больше одного человека, да, но ей никак не хотелось открывать этот мартиролог. Бля, пусть даже им всем суждено погибнуть, но она-то выживет, или, в крайнем случае, продержится дольше остальных. Свирепое воодушевление, которого Аппи в себе доселе никогда не замечала, поселилось в ней, раскрасило нервическим румянцем щеки, бурлило и горело в груди и по ту сторону глаз, когда ей на ум являлись подобные мысли. Да, она рождена для боя. Это ее стихия. Она почти слышала, как Ланьярес насмешливо хихикает на другом конце комм-линии. Ты-де насосалась слишком много крайка, рукоблуда, ускорителя, фокали, дырокола и втыка, девочка моя. Пускай себе острит. Дыхание разрушения, битвы, славы — может быть, даже смерти во славе — само по себе опьяняло, оно было как похоть, как лучший из наркотиков. Оно вызывало к жизни нечто, чему даже не было имени, что-то, давно погребенное под спудом культурных наслоений, заброшенное за ненадобностью, но так и не искорененное окончательно из панчеловеческого бионаследия.

Она облачилась в доспехокостюм, заковала себя в ощетинившийся спешно накрученными орудиями внешний панцирь Скоростного Модуля Флота Поддержки — четырехметровой толщины, с гелепенными прослойками, отделявший ее от вакуума. Если измерять с хищно заостренного передка, то длиной этот панцирь был двенадцать метров. У нее было дохера оружия: один основной боевой лазер, четыре вторичных, восемь третичных, шесть точечных оборонительных орудий с лазерной накачкой, умевших вести сверхбыстрый серийно-залповый огонь шрапнелью, а еще несколько нанопушек — их боезапас исчерпался на семь восьмых, так что в скором времени придется отступить на базу и пополнить его; был у нее и тормозивший полет, тяжелый, объемистый, но полезный контейнер ракет — полное лукошко сладких смертоносных приветиков. Этот контейнер опустел только наполовину: корабль полагал, что она слишком жадничает, расходуя ракеты. Она же рассматривала это как разумную меру предосторожности. В ее распоряжении имелся только один неисчерпаемый боевой ресурс: ее собственное желание сражаться и уничтожать, испепелять в прах и повергать в небытие.

Она с отвращением подвергала себя РКЛ. Настоящий воин не должен тратить время на эти телячьи нежности. Истинный воин обязан встретить смерть и небытие лицом к лицу и не устрашиться их, но сохранять совершенное спокойствие и хладнокровие, бросая свою жизнь на чаши весов судьбы затем лишь, чтобы с максимальной эффективностью израсходовать ее.