— Стрельба, рукопашный бой и отдание чести, — пояснил мне Торндайк, но схему я уже понял.

— А чего-то попроще им написать ума не хватило? Программу марш-броска, к примеру?

— Есть даже церемониальный шаг — для парадов, — рассеянно отозвалась Линда. — Ты вообще в курсе, что 90 % мозга только этим и занимается?

— Церемониальным шагом? — тупо спросил я.

— Координацией движений, — ответила Линда, подняв руку.

Из запястья, пробив резину костюма, у неё выскочило острое шило разъёма прямого подключения — которое вполне можно было использовать в качестве оружия рукопашного боя при необходимости.

Воткнув разъём в гнездо на пульте, Линда добавила.

— Поэтому мелкие мышцы искусственными никогда не усиляются. Там ставится только внешняя нейросеть, но мои настоящие мышцы сейчас мертвы, так что нейросети контролировать нечего. Я даже пальцами пошевелить могу не всеми.

— Это всё здорово, капитан, но у нас с вами, кажется, была определённая договорённость?

— Я помню, Джек. Просто меня чуть-чуть напрягает твой славянский акцент. Сейчас, я узнаю последние новости…

Я хмуро посмотрел на Линду и пожалел, что действительно не прихватил оружия.

— Можно подумать, ты их была лишена, пока сидела в этой бутылке, — злобно сказал я.

— Изнутри, Джек, нельзя попасть куда угодно. Изнутри этой бутылки можно увидеть только то, что тебе захотят показать — и только если тебе захотят показать.

Я метнул самолётик из сигаретной пачки в воздух.

Разумеется, далеко он не улетел — зато будет работа местному уборщику.

Док Торндайк задумчиво посмотрел на меня, потом на Линду, а затем принялся собирать свой кофр.

Повернувшись ко мне он только покачал головой, а затем нажал указательным пальцем невидимый спусковой крючок.

Я медленно кивнул — похоже и впрямь Линда добилась реанимации только для того, чтобы закончить какие-то свои дела в этом мире — возможность, которую наверняка ищет любой мертвец.

В этот момент Линда уточнила.

— Доктор, вы давно знаете Стоуна?