«Вот весной и покупай, чтобы потом подсушить», - советовал Жорка.

 «Пожалуй, так и сделаю», – обещал Сакуров и снова тащился в загон. Он хотел добыть каких-никаких проводов, но, когда сунулся, провода уже поснимали. Одни говорили, что это сделали сами совхозные деятели, а Виталий Иванович показал на военного. Тот, кстати, развил бурную деятельность, и тащил всё, что плохо лежало. Вскоре у него на участке выросла гора кирпича, штабель свежеошкуренных дубовых стволов и ещё один штабель шпал. Потом военный попался. И попался самой начальнице службы местной лесозащиты. Та была зла как собака, потому что её бросил любовник, и шастала по вверенному ей участку с целью оттянуться на каком-нибудь подчинённом разгильдяе-работяге. А в это время военный тащил к себе на участок берёзовый ствол. Тащил – тащил да и присел перекурить. А тут начальница, нестарая ещё баба. Ну, сначала она обрадовалась, увидев такого симпатичного нарушителя, и решила позаигрывать, пугая военного разными санкциями за незаконно спиленную берёзу в её угодьях. Но дурак-военный, ни черта не смыслящий в тонкой женской психологии, не понял заигрываний и послал начальницу в жопу. А когда та стала беленеть от праведного гнева принципиально ответственного лица за материальные ценности при виде расхитителя оных, военный обложил её трёхэтажным матом и пошёл восвояси. А так как шёл он, имея в виду берёзовый ствол, не шибко, то начальница путь его проследила, засекла участок отставного подполковника и доложила о своих наблюдениях в транспортную милицию, каковая милиция ведала хищениями с поездов, железных дорог и прилегающих к ним лесопосадок.

 И, пока военный договаривался с транспортными ментами о сумме штрафа, Сакуров решил завязать с походами в загон.

 «Да ну его, - прикидывал бывший морской штурман, - у меня только дела стали налаживаться, и мне сейчас присесть за кубометр кривых досок не хватало…»

 К тому времени он купил новых поросят, финский колун и немецкую бензопилу. После этого в сараях снова послышался поросячий визг, Мироныч возобновил свои инспекции, уповая на трёхкратную компенсацию своих потерь, а заготовка дров пошла веселей. Зато с сыром начались проблемы. Во-первых, персонал стал борзеть ещё больше, охрана распоясалась, да и хозяин акционерного стада попробовал задвинуть цену на молоко выше реальной.

 «Чтоб ты сдох», - пожелал хозяину Сакуров и прекратил сырные дела, рассчитывая возместить сырные потери за счёт свиней, которых он решил в следующий раз не толкать живьём, а наделать из них разных полуфабрикатов. При этом Константин Матвеевич железно надеялся на отсутствие Мироныча хотя бы в течение двух недель. Тот затеял поправлять своё здоровье в части зрения и собирался отвалить в какой-то подмосковный госпиталь для бывших фронтовиков.