— Замечательно, — сказал дерьмоцветный, не заметив, как Лисицын снова потерял нить.

Вильгельм Пенович мысленно пожелал им поскорее сдохнуть.

Валентина Мохнюкова без одобрения смотрела на поступок А. Я. Померанца. Мужчина был настолько некрасив, что не возбуждал даже антипатии. Дерьмоцветный вернулся к своему креслу, сверкнув залысиной.

— Понтуется, васёк, — комментировал Гутэнтак в соседское ухо. — Или за базаром не проследил. Но он не в авторитете. Вот посмотри, барыга его опустит. Но я-то, я грузану чертей, всех раком поставлю.

Невозмутимый глава крестьянского профсоюза ушёл в дела. На сей раз он чесал живот, интимно просунув под пиджак руку.

— Я не пособник, — героически сказал А. Я. Померанц. — Но я разделяю его взгляды.

— Разделяете юношеские бредни? — удивлённо спросил вице-президент Союза налогоплательщиков.

— Да, Лев Васильевич, — мужественно ответил тот.

Глава крестьянского профсоюза оглядел зал, не заметив ни одной стройной девки. Наверное, не сюда попал, догадался он. Он ещё раз посмотрел на делегата Валентину Мохнюкову. Она не баба, а выхухоль, догадался он.

Довольный словом, он резко всхрюкнул. Наверное, он дурак, догадался Лисицын. Мужчина! — умилённо подумала Валентина Мохнюкова, с горечью вспоминая косорылого мужа.

Загибин легко отодвинул А. Я. Померанца в сторону. Тот подчинился не столько правилам, сколько силе. Мог ведь и уронить, с горечью подумал он.

Загибин шёл к трибуне с неумолимостью ледокола. Миша безмолвно покачивался и моргал. «Мальчик мой», — с нежностью подумала Валентина Мохнюкова.

— Не к добру, — сказал делегат Краснобучинского района. — «Панорама» нас в среду предупреждала. А мы что?

Лисицын улыбнулся девятый раз в жизни.

Очнулась носатая дама из президиума.

— Покиньте помещение, молодой человек! — твёрдо сказала она.

— Но вам будет хуже, — едва не плача, сказал Михаил Шаунов.

Загибин стоял напротив.

— Разберёмся без сопляков, — весомо произнёс он. — Всегда жили и сейчас проживём. Понял?