– Не нужно, – наконец сказал Дэвид немного растерянно, словно забыв что-то, что повторял по дороге.

– Что не нужно? – холодно уточнил Картель.

– Не отсылай меня, отец.

– Это уже решено. Мой человек будет ждать у восточных ворот завтра утром. У него хороший конвой, и он знает, как обойти рейдеров. Уже к вечеру может быть поздно.

– Я хочу остаться.

– Зачем? – фыркнул Картель, и снова взялся за стакан с виски. – Хочешь сражаться? На стенах? С простыми горожанами? С гвардейцами?

– Не хочу убегать, – упрямо выпятил подбородок Дэвид. – Это… позор.

– Позор?! – рявкнул Картель, вскочив, и шахматы на столе подпрыгнули. – И это все, о чем ты подумал?! А ты не вспомнил о нашем деле, которому требуется хозяин?! Не подумал, кто станет наследником, если со мной что-то случится?! Не вспомнил о своей сестре, да и о матери, наконец, – что они будут делать, если мы оба останемся здесь?!

От его крика Дэвид утратил всю свою решительность.

– То есть, ты действительно думаешь, что они… что тебя…

– Я учитываю все ходы… – уже спокойнее ответил Картель, садясь и снова глядя на шахматную доску. – Если случится худшее, семья не должна потерять все дело – только собственность в Хоксе. Если ситуация сложится иначе, возможно, мы приобретем гораздо больше, чем у нас было.

– Иначе?

– Не спрашивай. Ты уезжаешь, и тебе не нужно этого знать. Я напишу два письма – одно твоей матери, второе – с распоряжениями… на всякий случай. Тебе их хватит на первое время, а дальше… дальше придется думать самому.

– Отец…

– Дела идут не очень хорошо, ты сам знаешь, что сегодня случилось. Если ты будешь далеко отсюда, мне будет спокойнее…

– Отец, это из-за этой… из-за нее?

– Она – только одна фигура из многих… Живое оружие, с которым не получается договориться. Помнишь, о чем мы с ней говорили? У оружия есть один недостаток – оно ничего не стоит само по себе. Оно обязано служить, обязано подчиняться…

– И кому она подчиняется?

– Похоже, она нашла общий язык с нашим бароном.

– И теперь она враг? Она и эта ее…