— Керро, твою мать, я надеюсь, ты успеешь связать себе руки, или ноги, или вообще всё, — бормотала про себя Айя. — У меня были такие планы на этот вечер…

Девушка торопливо привязала дверную ручку к стойке стеллажа (хватило ума отрезать кусок веревки перед тем, как отдать моток рейдеру) и огляделась в надежде отыскать себе хоть какое-то убежище. Увы! Полки вдоль стен были узкие — не влезешь, да ещё заставлены всевозможными припасами. В углу стояли канистры с водой, а ручка на двери оказалась круглая и бестолковая.

В это время из комнаты донесся свирепый рев и послышался звук удара. От неожиданности Айя присела, вжав голову в плечи. Дверь в кладовку сразу же показалась совсем хлипкой, а ручка и стеллаж, связанные веревкой, ненадежными. Айя забилась в угол, натягивая на себя спальный мешок. Может, если Керро всё-таки ворвется, то не заметит её под ворохом синтетической ткани, сжавшуюся за канистрами с водой?

А в комнате металось и билось свирепое чудовище, оно рычало, с грохотом расшвыривая то, что попадалось на пути. Треск и удары были такой силы, словно вещи крушил пневматический молот, а не человек.

«Керро, — шептала про себя девушка, — ради Трёх, не сломай себе ничего, я же тебя потом не соберу! И не иди сюда, потому что тогда я не соберу и себя».

Она вздрагивала от ужаса, стискивая в руках глок, и думала, что не сумеет, не сумеет выстрелить, если понадобится… Или сумеет?

Мужчина в комнате рычал и рвался, но когда первый ужас сошел, Айка из своего укрытия поняла, что он перемещается не свободно: звуки доносились только с одной стороны. Значит, он не может отойти дальше, иначе бы разнёс вообще всю комнату. А раз ревёт и бьётся в одном углу, значит, успел привязаться. Он сказал, это будет продолжаться треть часа. Прошло уже минут пять. Может, чуть меньше, может, чуть больше, но скоро силы у него иссякнут, хотя сейчас и не верилось — чудовище, которое раньше было Керро, казалось неутомимым, неуязвимым и невероятно свирепым.

Айя осторожно стянула с себя душный спальник. Человеческой речи не слышно. Не слышно выкриков, ругани, проклятий, только звериное рычание и звуки ударов. Он так беснуется, что не заметит, как она тут шуршит — полностью сосредоточен на себе и невозможности освободиться. Это хорошо.

Девушка, опасливо косясь в сторону двери, стала быстро проводить ревизию кладовки. Вода есть. Еда есть. Впрочем, вряд ли после такого припадка Керро сможет жевать консервы. А вот пить захочет. Наверняка ослабнет. Нужен бульон. Нужны стакан, ложки, чистая ткань, нужен спальник, чтобы уложить этого разрушителя, когда он успокоится — судя по звукам, от мебели в комнате мало что осталось. Зато человеку все нипочем, будто заведенный мечется. Айя заметила на верхней полке горелку и уже потянулась, чтобы её достать, но внезапный удар сотряс дверь кладовки. Створка застонала, по стеллажу прошла дрожь. Спокойно. Это не Керро. Это он что-то бросил. Наверное, кресло. Или то, что осталось от кресла. Дверь открывается наружу, всё нормально.