Аня с большим трудом сфокусировала взгляд на лице Андрея. Тон у него был нечеловечески ровный, поэтому она просто никак не могла понять, то ли он злится, то ли издевается, то ли серьезно говорит.

— Тебе не должно быть меня жалко — я сама дура — но мне очень плохо. Сделай на это скидку и говори, пожалуйста, понятнее.

Андрей опустился рядом на диван и потер виски. То ли солнце светило слишком ярко, то ли они у него вообще почти целиком стали серебристыми, а она раньше не замечала.

— Аня, успокойся, я не первый и не последний человек, который воспользовался корпоративными ресурсами в личных целях, — медленно произнес он, глядя в окно. — За такое даже в WarGear не расстреливают. Ну, сделают выговор, премии лишат, напишу что-нибудь покаянное. Я могу в ответ спросить, что это было?

— Да. Мои пробежки по гаражам стали совсем вредными для здоровья. О господи…. Лаура цела? А… — у Ани перехватило горло.

— Твоя подруга жива, живее всех живых, хотя зла как черт, запивает стресс в баре на нижнем этаже. Григорий на диагностике.

Аню аж подбросило:

— Андрей, ему же нельзя на диагностику! Он нелицензионный, у него кривые директивы, они его отключат и…

Андрей беззлобно усмехнулся:

— Никто его не отключит. И в директивы тоже не полезет: чтобы пришить конечности, это, знаешь, не обязательно делать. И даже серийный номер волшебным образом проглядят. Все, дыши уже. Меня мучает извращенное любопытство: над моим трупом ты убивалась бы хоть с десятой долей такой любви? Не отвечай, некоторые вещи лучше не знать.

— Я бы тоже предпочла не знать, уж поверь, — насупилась Аня. — И тем более не имею желания проверять.

— Спокойно, я неудачно пошутил. К полудюжине объяснительных напишу еще одну, снявши голову по волосам не плачут. Все нормально будет с твоим ненаглядным гурманом. Собственно, я так понимаю, пока ты с ним не увидишься, от тебя все равно никаких ответов не добьешься, так что давай поговорим вечером, а пока подкину тебя до офиса Deg-Ra, здесь недалеко… Думаю, по мелочи его уже подлатали, а остальное все равно надолго.

— Будешь уговаривать меня уволиться, да?

— Именно. С применением запрещенных техник, методов НЛП, попыток подкупа и угроз физической расправы. Ничего не забыл?

— Манипуляции забыл.

— Да, точно. Еще манипуляций.

— Я их ненавижу, Андрей. Я и так уволюсь, как только смогу, — Аня шмыгнула носом. — Я обещаю. Отвернись. Кажется, я сейчас буду реветь. Не смотри…

— Ну все, — Андрей пересел и крайне аккуратно прижал Аню к плечу той стороной, где ухо не пострадало. — Не смотрю. Реви сколько надо и поехали.