Гейб рассмеялся от удивления. Давненько ничего подобного не случалось в инфолайне. Интересно, кто этот отважный ковбой, осмелившийся запустить вирус? Вполне возможно, один из друзей Сэм.
Он выключил инфолайн и теперь сидел в тишине, не зная, что предпринять. Когда даже инфолайн оскорбляет и бросает тебя, вот тогда и познаешь, что такое настоящее одиночество.
Голос у него в голове. Чей-то, а может, и его собственный.
– Да, – пробормотал он себе под нос, – но я стараюсь перестать ею быть.
Он поднялся и пошел в спальню.
Джина сидела на краю разобранной постели в майке и трусиках, спиной к нему, будто забыв, что собиралась делать. Он хотел окликнуть ее, но голос застрял в горле. Тут она обернулась и заметила, что Гейб стоит в дверях, уперевшись в косяки так, будто пытается раздвинуть их в стороны.
Она поднялась с кровати с каким-то странным выражением лица. Но не несчастным, определенно не несчастным. Может быть, оно и не походило на то, с каким Джина ждала Марка на ступенях суда, но ведь и того он не мог разглядеть, потому что тогда она была к нему спиной. Если пока он смог вызвать у нее хотя бы это
– Будто первый порт во время шторма, когда больше некуда деваться, – сказала она через несколько первых судорожных мгновений хриплым, задыхающимся голосом. – Тебя это волнует?
Он что-то хмыкнул.
– Меня тоже нет.
Глава 23
Глава 23
Память будто раскрылась, и Джина теперь не вспоминала свое падение, а вновь переживала его.
Чувство равновесия почти отказало, ветер не давал вздохнуть; она неслась вниз, словно управляемый снаряд, вперед ногами, которые должны были удариться о тротуар, а весь мир летел смазанным пятном вверх…
С последней нотой изображение исчезло. Господи Иисусе, вот уж действительно – упасть и не встать. Знаковый элемент вам подавай? На этот раз и Вальжан перепугается, год расти не будет.
«Что-то я натренировалась на падениях, – подумала Джина. – И со зданий, и в постель».