Мальчишка все еще сидел за консолью, прогоняя там какую-то сложную программу в основном из цифровых таблиц, выстроившихся на экране в три колонки. Джина опустилась на колени рядом с Марком и коснулась его щеки. Лицо было приятно теплым. Приподняв его голову одной рукой, она обернула провода вокруг другой, чтобы взяться покрепче.
–
Она дернулась, едва не выдернув провода из Марковой головы.
– Забочусь о нем. Иди себе в медотделение и притворись, что ничего не видел. Если он умрет, я сама себя сдам.
– Я тоже забочусь о нем, – заявил парень. – Пытаюсь перевести на себя управление программы для коннекторов. Если получится дать им команду на отключение, то мы, может, успеем дотащить его к врачу до Большого Удара.
У нее даже челюсть отвисла.
– Да откуда ты такой выискался? Что значит «до Большого Удара»?
Тело Марка дернулось.
– Ах, черт! – заорал парнишка и кинулся к консоли. – Отсоединяй! Отсоединяй сейчас же!
Марк снова дернулся, его голова соскочила с ее ладони, когда он забился в судорогах. На губах выступила пена, левая рука молотила воздух и ударяла Джину по бедрам.
– Отсоединяй! Отсоединяй! – отчаянно кричал парнишка, Марк изгибался и брыкался, а она старалась освободить свою руку от проводов. Она почувствовала, как сильно они оттягивают его голову, и ужаснулась от мысли, что потяни она их сейчас – и весь череп у него вывернется наизнанку.
– Да дергай же! – кричал парень.
Марк бился в конвульсиях, как рыба, выброшенная на берег. А ведь прежде, чего только не пил, никогда у него судорог не было. Она села ему на грудь и ухватилась за провода обеими руками, приготовившись вырвать их, чего бы это ни стоило.
Вдруг он открыл глаза, и она поняла, что Марк теперь ее видит, как она сидит на нем, взявшись за провода, готовая теперь, без дураков, выдернуть их. Тело его все еще подергивалось под ней, но энергия уже иссякала.
Выцветшие зеленоватые глаза, все в сетке красных сосудов, двигались вправо-влево, словно фиксируя ее лицо в сознании.
«Скажи это», – прошептал голос у нее в голове.
Она крепче ухватилась за провода; голова его немного приподнялась над полом, но взгляд не отпускал ее.