Пан Пшекшицюльский: Пся крев!! Это какой-то затянувшийся бред! Подумайте сами — откуда у меня возьмутся двенадцать тысяч?!

Полицай-президент: Ну, к письму Зильбера вам прилагается документ о выдаче ему именно этой суммы, написанный рукою Штюльпнагеля. Господин Председатель! Я полагаю, что у нас имеются достаточные основания для ареста пана Пшекшицюльского и открытия следствия по делу об организации и финансировании теракта.

Председатель: Безусловно! Стража, увести арестованного.

Пан Пшекшицюльский: Что-оо?! Какой арест?! Да я вас всех тут!.. Именем короля!..

Председатель: Господин полицай-президент, Штюльпнагель, надо полагать, тоже задержан и может быть допрошен?

Полицай-президент: Хоть сейчас. Стража, ввести!.. Итак, господин Штюльпнагель, в нашем распоряжении имеется письменное признание господина Зильбера в организации нападения на тюрьму и уничтожения фрегата «Великая Пруссия». Нас интересует, при каких обстоятельствах и по чьему наущению вы снабдили его суммой в двенадцать тысяч талеров, употребленных им на финансирование этого теракта.

Штюльпнагель: Я не давал ему никаких денег!! Что за бред?!

Полицай-президент: А что вы скажете насчет вот этого документа?

Штюльпнагель: А… Э-э… Я действительно купил у Зильбера дом, но заплатил ему лишь шестьсот пятьдесят талеров, клянусь!

Полицай-президент: Да-да, заплатили шестьсот пятьдесят, а расходный ордер выписали на двенадцать тысяч… Господин Штюльпнагель, вы что, считаете нас всех тут идиотами?