А если… А если допустить на минуту, что конспирологические слухи о «пропавшем рассказе» — причудливое эхо неких реальных событий? Как говорится: «Если у вас паранойя — это еще не гарантия того, что за вами не охотятся»… А что, если сэр Артур (ничуть не утративший былой проницательности) действительно додумался тогда «дедуктивным методом» до чего-то настолько важного, что счел необходимым немедля поведать о том Urbi et Orbi в виде притчи о всенародно любимом англичанами герое? И угадал настолько точно, что рассказ тот пришлось не только срочно изымать из печати, но и настоятельно попросить автора — дабы пресечь просочившиеся слухи — «выдать на гора» новый, ему на подмену. Ну, а уж на это и бодренький предвоенный черновик сойдет…

И вот теперь некто, достаточно могущественный для столь тщательно проработанной мистификации, решил восстановить ход мысли покойного классика. И доказать таким вот любопытным способом, что «Рукописи не горят».

Получилось ли у него? — судить читателю…

2.

<…> а плосковершинные Сассекские холмы, когда отцветает дрок, становятся вдвойне бесприютными. Начинало ощутимо накрапывать, и Ватсон мимолетно посочувствовал Холмсовым пчелам.

— Так вы заночуете тут, сэр, или вернетесь на станцию? — возница завершил сложный маневр по развороту шарабана на узеньком полузаросшем проселке, обрывавшемся у высокой обомшелой изгороди, сложенной из плит песчаника; ясно было, что хозяин фермы живет анахоретом и не злоупотребляет общением с внешним миром. — Ежели возвращаться к семичасовому уайтчепельскому, то у вас не больше получаса…

— Это уж как разговор пойдет, — пожал плечами Ватсон, раскрывая зонт. — Подождите эти самые полчаса — свои два шиллинга сверху вы получите в любом случае.

Надсадно скрипнула притаившаяся в выемке стены металлическая калитка, поодаль от ворот.

— Холмс? — доктор обернулся на звук, успев подумать про себя: «Неужто и петли ему уже смазать лень?», однако первое, на чем, как ни странно, зацепился его взгляд, был характерным образом оттянутый карман холмсова дождевика; ага-а… И только лишь затем он разглядел хорошенько лицо сассекского отшельника, не виденного им уже почти три года, и тихо ахнул:

— Господи, Холмс!..

Тут даже не требовался врач с опытом Ватсона: диагноз на том лице читался как на отпечатанном бланке с результатами вскрытия.

— Приветствую вас, дружище! — голос великого сыщика, однако, остался почти прежним, чуть каркающим, а рукопожатие ничуть не утратило твердости. — Приехали попрощаться, а заодно истребовать с меня тот должок?