Последние имели по две пушки главного калибра, установленные в бортовых спонсонах, что давало возможность сосредоточить огонь прямо по курсу, обстреливать цели на траверзе, и, частично, на кормовых курсовых углах. Большим недостатком являлась относительно низкая скорострельность устаревших к тому времени 203-мм и 229-мм орудий, но и противник нёс в своих башнях устаревшие артсистемы предыдущего поколения с малой скорострельностью. Впрочем, недостаточная для начала XX-го века огневая производительность крупповских пушек китайского трофея с лихвой компенсировалась их калибром – одного удачного попадания двенадцатидюймового снаряда хватило бы, чтобы отправить на дно любую из русских канонерок. Серьёзную опасность представляли и четыре армстронговские скорострелки калибром в 152-мм каждая, установленные японцами на «Чин-Иене» при ремонте и перевооружении этого корабля.

Как и следовало ожидать, перед началом артиллерийского боя японцы предприняли попытку сократить неприятельские силы, бросив в атаку два отряда миноносцев. Набирая ход, восемь номерных миноносцев помчались на русские канлодки, словно конные лучники на строй тяжёлой пехоты.

Прочитав намерение врага, наместник был вынужден выслать навстречу самураям истребители «Стройный», «Статный», а также все четыре номерных миноносца типа «Пернов». Последние несли крайне слабое артиллерийское вооружение, состоявшее из 37-мм и 47-мм пушек Гочкиса, и вряд ли были способны сорвать атаку японцев, однако выбора у генерал-адъютанта не было. В резерве остались ещё три номерных миноносца – № 206, № 203, № 204, – также имевшие пушки Гочкиса малого калибра, практически бесполезные в бою.

Между тем «Чин-Иен» повернул вправо, с явным намерением сражаться левым бортом, одновременно с этим переводя на кормовые углы четвёрку «соколов», подходивших с юго-юго-запада. Этот отряд русских истребителей также изменил курс, увеличив ход до двадцати трёх узлов, с каждой минутой всё больше и больше сокращая дистанцию до вражеского броненосца.

Сражение начали японцы, открыв огонь из трёх шестидюймовок примерно в сорок кабельтовых, начав пристрелку по «Бобру», «Сивучу» и «Гремящему». Русские ответили, как только расстояние до цели сократилось до тридцати пяти кабельтовых: восьмидюймовки «Манджура» послали врагу пару 203-мм снарядов. Спустя минуту громыхнула девятидюймовка «Отважного», затем, с минутными интервалами, открыли огонь все остальные канонерские лодки.

Сразу же после залпа «Корейца» в дело вновь вступили орудия «Манджура», после чего вновь пришла очередь стрелять «Отважному», «Сивучу» и далее, по порядку, как на конвейере. Данный способ ведения огня обговаривался Моласом и Алексеевым ещё при выезде из Порт-Артура, чтобы в случае погони за несколькими удирающими японскими транспортами избежать обстрела одних и тех же целей.