– Выметайся!

– Дани…

– Живо!

Ферджи, ошарашенный и одновременно растроганный тем, что Дани буквально на глазах повзрослела, слезает с гидроцикла:

– Дани, я знаю, ты сейчас злишься, словно разрубленная пополам змея, но побудь со мной еще немного. Ведь в том, что произошло, есть и твоя вина тоже. Ты стала слишком серьезно все воспринимать. – (Не обращая внимания на Ферджи, Дани слезает с гидроцикла и сталкивает его нос обратно в воду.) – Послушай, я вполне могу сегодня погибнуть. Давай не будем ссориться.

– Это твоя жизнь, Вейн. Если ты хочешь пустить ее коту под хвост, дело твое. Кто я такая, чтобы тебя останавливать?!

Дани заводит гидроцикл, прибавляет газу и на большой скорости устремляется к суперъяхте.

Джонас останавливается, чтобы оглянуться. Яхта осталась примерно в ста шестидесяти ярдах позади. Но Марен явно наблюдает за ним в бинокль, направляя «барракуду» по его следу.

Джонас делает глубокий вдох и, дождавшись пятифутового вала, подныривает под волну, после чего делает отчаянный рывок и продолжает плыть, но уже не на север, а на юг. Подгадав время подъема на поверхность, он выныривает у подошвы очередной обрушившейся волны, жадно глотает воздух и снова ныряет на глубину, продолжая плыть параллельно «Целаканту».

Майкл Марен ложится в шезлонг, нацелив бинокль на движущийся вдоль поверхности объект.

– Элисон, где сейчас Аль Капоне?

– На глубине две тысячи шестьсот футов.

– Когда «барракуда» достигнет отметки ста футов, выровняй ее и заставь кружить вокруг Тейлора. Хочу немного попугать его перед смертью.

– Ты просто больной.

– Око за око, Эли. Я долго ждал этой минуты.

– Тейлор не убивал Селесту. Ее убила Ангел.

– Поэтому я делаю в точности то же самое, что он восемнадцать лет назад.

– Нет, ты точно больной.