Иван Разбой смотрит на Самохвалова — ничего не понять, просто в упор рассматривает да курит.

— Нет, не всё…

Иван задумывается, хочет поймать ощущение — вот только же промелькнуло.

— А может, показалось, — добавляет он.

— Нет, не показалось, — Марк хладнокровно пускает струю дыма в потолок, спокойно глядит всё тем же настойчивым уверенным взглядом. — Вспоминай, Победёша.

— Я не знаю.

Марк молчит.

— Ну, я не… Стой. Был кошмар. Как я мог забыть? С самого начала… Это потом я Надежду увидел. В общем, ты там замешан. Тебя ищет один… Я его со спины видел. Шел за ним — а описать, хоть убей, не могу. И где это было — тоже. Тухлятина какая-то.

— Ну и…

— И больше ничего. Кто-то тебя искал. Где, зачем — не знаю. Это всё, — Иван Разбой глядит умоляюще.

Взгляд Марка всё так же непроницаем.

— А Символиста Василия там не было?

— Я же сказал — не знаю. Это даже не сон; ощущение, что-ли?

Марк глядит на часы.

— Ну-с, где там твой экипаж?

Он встает, подходит к окну, открывает створку и, высунувшись, смотрит вниз. В каморку врывается сырой терпкий воздух.

— Иди, Разбой, карета подана, букет у водителя. Стой, держи деньги. Держи-держи, а то навеки обижусь. Это мой подарок, идет?

В дверях Иван оборачивается:

— Ты не бойся, я его теперь найду.

Допаяв свою плату, Кирилл сумрачно резюмирует: