— Какое же именно открытие? — уточняет профессор Кляйне.

Ассистент молчит.

— Итак, юноша? — переспрашивает профессор и молодцевато потирает рука об руку.

— Открытие Т-лучей.

— Грандиозно! — восклицает профессор Кляйне. — Немедленно пройдем к столу — всё подробно запишем в лабораторный журнал.

Минут двадцать сидят и записывают. Дюк и полковник стоят где стояли и молчат.

— Итак, господа, — возвращается к ним профессор Кляйне, — теперь следует поработать с четными кадрами. Ассистент, прошу. Как герр руководитель полагает, есть целесообразно упреждение неделя? Дальше двигаться по частоте в будущее пока невозможно ввиду несовершенства психики приемника.

— Достанет четырех дней.

— Если не ошибаюсь, как раз на Великопокров попадает, — говорит полковник.

Процедура повторяется. Новый допрос ассистента. Тот вял, слова приходится буквально вытаскивать из него. Между тем сообщенное им интригует.

На Площади Всех Святых, у входа в собор Великопокрова, убили какого-то генерала, в орденах. Топором. Очень много крови, и толпа большая. Крик стоял, наверное; жаль, что не слышно. Генерал корчился, а потом затих — еще бы, чуть не полчерепа снесли.

— А кто убитый, лицо запомнил? — спрашивает полковник.

Ассистент вяло приподнимается с койки:

— А вот он, — и указывает на дюка.

— Так, — произносит профессор Кляйне. — Я этого решительно не понимать: не успеть одного руководитель опустить в землю, и следом хоронить нового. Это не есть организация дела.

— Поздравляю, — ни к кому собственно не обращаясь, произносит полковник. — Там — провал с открытием, здесь — террористический акт, успешный. Послушайте, профессор, не может ли быть в ваших опытах ошибки?

— Совершенно исключаю.

В разговор вмешивается дюк:

— Позвольте и мне задать вопрос. Если мне будет неугодно четвертого дня появиться на Всесвятской, что тогда?

— Появитесь, смею вас заверить, — убежденно произносит профессор.