Прицелился чуть выше плюющегося огнем пулемета, выжал спуск. Винтовка несильно ткнулась в плечо, огонек дульного пламени погас. Перенес красную точку прицела на второй пулемет, еще раз выстрелил так же – заглох и он…
Когда за две секунды замолкают два пулемета – это дает о себе знать – десантники из развалин дали залп, свалив еще нескольких, прячущихся по окнам стрелков. Никто из террористов пока не задумывался: а почему один за другим заглохли два пулемета? Пользуясь этим, поработал и я – вспышки выстрелов, красная точка на темной фигурке на зеленом фоне, выстрел – фигурка падает, исчезает из поля зрения. Как в тире…
За спиной шаги – дернулся, лапнул кобуру…
– Голощекин!
Слава Богу, не забыл опознаться. Смех смехом – а вот так вот пулю от своих получить можно легко. В горячке боя не опознались – и врезали друг по другу. Дошло потом – да поздно уже, не сделаешь ничего…
– Взял?
– Загрузился!
– Тогда за мной давай. Подожди пока…
Выстрел. Еще один… Не знаю, сколько их там еще, – но на том направлении боевиков мы уже сейчас проредили здорово. Не знаю, сколько еще держаться, по идее, как только десантники закрепятся на аэродроме – так должны сюда выдвинуться, по земле или воздуху. Да и вообще, черт возьми – а где все, где помощь? Что с планом обороны, почему мы здесь одни-то колбасимся?! Опять отвлекаюсь…
– Пошел! Под окном займи позицию – прикроешь!
Ротмистр переваливается через ограждение балкона, неуклюже и на какой-то момент перекрывая мне линию прицеливания. Но по нему не стреляют, что очень радует. Если его не заметили, со всей его неуклюжестью, меня не заметят и подавно…
Сворачиваюсь… Винтовка тяжелая и неуклюжая, длинная – но придется терпеть. Это тебе не автомат, не пулемет – поливаешь как пожарным шлангом, толку – ноль. Это хирургический инструмент, точное, бесшумное и смертоносное оружие. Сейчас два пулеметных расчета загасил, а они не въехали, если бы я из пулемета стрелял, тут сейчас фейерверк бы был – головы не высунуть.
Оставляю столь удобную огневую позицию, вслед за ротмистром выскакиваю на балкон, переваливаюсь через ограждение – одна рука занята винтовкой, нормально схватиться не получается – и неуклюже шмякаюсь на землю боком. Шмякаюсь на что-то мягкое, уже начинающее попахивать. Что это такое – не хочу даже думать…
– Первым иду я, затем – ты. Как я дойду – так и иди! Понял?
Первым в этом случае действительно должен идти я, мой бывший пленник видел меня и опознает, предупредит. А вот ротмистра никто из десантников никогда не видел. Врежут из всех стволов – и поминай как звали. Впрочем, могут и по мне врезать, дело такое. A la ger com a la ger…