– Лет через семьдесят ему бы посочувствовали. Смотрите-ка, Мод, уж не Тросси ли это?

На трап ступил человек. Длинное темное пальто, широкополая шляпа, в руке – саквояж, под мышкой – зонтик. Шагнул, оглянулся, неуверенно двинулся вперед.

– Пойдемте! – выдохнула женщина. – Если не он, то очень похож. Думаю…

Договорить не успела. Черная тень, вынырнув из-за соседнего ящика, метнулась к трапу. Обогнула ближайшего «ажана», сильным толчком сбила с ног следующего. Еще двое полицейских кинулись наперерез…

– Господи! – Мод выхватила из сумочки пистолет. – Только бы не… Только бы…

Выстрел! Хлесткий, с оттяжкой, с долгим хриплым эхом. Человек на трапе остановился, словно наткнувшись на невидимый барьер.

Замер.

И в тот же миг выстрелы ударили вновь. Револьверы «ажанов» били в упор, без жалости, не переставая. Тень упала, но полицейские продолжали расстреливать лежавшего, пока кто-то не крикнул: «Стойте! Стойте! Только живым! Живым!..»

Бывший штабс-капитан даже не пытался пробиться сквозь плотное людское кольцо. Он спешил к трапу. Человек с саквояжем и зонтиком по-прежнему стоял почти на самом верху, словно чего-то ожидая. Но вот с негромким стуком упал на ступени зонтик.

Саквояж…

Тело, словно потеряв опору, мягко скатилось вниз, на серый бетон причала.

* * *

…Узкий, похожий на щель, рот, длинный подбородок, острые, словно прилипшие к черепу уши. Светлые усы, волосы бобриком, брезгливая гримаса на побелевших губах.

– Тросси, – вздохнула Мод, – Точно такой же, как на кладбище.

Ричард Грай кивнул, вспоминая фотографию.

– Да, и тоже мертвый.

Склонившийся над телом «ажан» расстегнул пальто, прикоснулся к черному от крови пиджаку. Единственная пуля вошла точно в сердце.

– Готов…

Бывший штабс-капитан, обернувшись, посмотрел на полицейских, по-прежнему суетившихся возле лежавшего на бетоне стрелка.

– Пойдемте, Мод, поглядим на второго.