— Ушел… Помчался так, что Доктор не догонит… И ни пепла, ни праха, ничего… Хмм… — голова Пал Нилыча качнулась в недоумении. — Странное дело, — произнес он. — Да, странное… Я решил по-своему, он — по-своему, и оба решения стали реальностью. Кто б мог подумать, э?

— Последнее слово осталось за ним, — напомнил Скиф.

— За ним? Нет, за нами! — Сарагоса оглядел красные пески, хрустальный диск с изумрудным зрачком врат, алое солнце и фиолетовые небеса. — Последнее слово за нами, сержант, потому как мы сюда еще вернемся!

— С новым огненным талисманом? — промолвила Сийя, и Скиф почувствовал, как напряглись под его рукой плечи девушки.

Пал Нилыч хмыкнул, отвел глаза и долго чиркал зажигалкой. Скиф с Сийей ждали ответа, глядя, как крохотные юркие саламандры, совсем ручные и непохожие на недавнюю огненную бестию, ныряют в золотистый табак, заставляя его скручиваться и покрываться рдеющей алой корочкой. Наконец сизый дым кольцами всплыл вверх, будто торопясь догнать улетевшего к звездам странника, и тогда Сарагоса проворчал:

— Не знаю! Не знаю, красавица! Может, Безмолвные Боги решат за меня? Или твой парень?

Но, видно, решение Скифа и Безмолвных Богов не оставалось для Пал Нилыча тайной, и понимал он, что в этой компании оказался в меньшинстве. Вытащив свой лучемет, он поглядел на него, хмыкнул, затем сунул в кобуру, запрокинул голову вверх и сощурился.

— Улетел! Улетел, фокусник! Сделал по-своему и улетел! Ну, вернется, тогда и поговорим… тогда и решим, если будет что решать… — Метнув взгляд на маленький кратер посреди хрустального диска, Сарагоса в задумчивости огладил свой плащ, провел пальцем по изумрудному браслету и покосился на девушку и Скифа: — Ну, ты с добычей, сержант, и я тоже. Пора и нам трогаться в путь! Ты здесь ничего не позабыл?

— Теперь — ничего, — ответил Скиф, подхватывая на руки Сийю, свой драгоценный приз.

Она доверчиво прижалась к нему. Над ними, в фиолетовых небесах, сияло солнце и дул ветер, заметая пылью руины древних городов; внизу, под ногами, клокотал бурый туман, творя жизнь — столь же никчемную и безрадостную, как расстилавшиеся вокруг лески красной пустыни. А где-то вдали, сквозь вечную галактическую ночь, сквозь черные небеса, мимо алых, синих, золотых и зеленых светил, мчался и мчался к далекому Телгу рубиновый лучик, живой и теплый, как руки Сийи, обнимавшие шею Скифа.

Он ждал. Ждал, когда будет назван пароль.

Эпилог ДОКТОР

Эпилог

ДОКТОР

Вселенная была гигантской арфой с туго натянутыми струнами. Мириады и мириады нитей паутинной толщины тянулись из Ничто в Никуда, из Реальности в Мир Снов, изгибаясь, перекручиваясь, пересекаясь, образуя запутанные клубки или уходя в безмерную даль извилистым потоком, в котором каждая струйка имела свой цвет. Меж струнами титанического инструмента серело нечто мглистое, неопределенное, туманное — будто темный фон, на котором была подвешена Вселенская Арфа. Он не знал природы этой серой ледяной субстанции, называя ее по-прежнему Тем Местом — местом, где не было струн. Не знал, но был теперь уверен, что эта туманная область, где не было ни времени, ни пространства, столь же необходима в мировом распорядке, как яркие цветные нити, потоки света, сияющие радужные водопады и пестрые клубки-водовороты бесчисленных миров.