Что ж! Я снял с плеча рюкзак. Поставил его у ног офицера. Вынул из кобуры «стечкина», не забыв оставить его без патронов. Выдернул из ножен на голенище десантный нож. Кинул на траву.

— Что ещё? — поинтересовался я у офицера. — Снять ботинки? Штаны? Раздеться вообще догола?

Вообще-то я полагал, что именно так он мне и велит. И лишь кобенился для куражу — коньяк сказывался. Сам-то я на его месте ни на миг бы не сомневался, помня, с кем имею дело.

Но офицер лишь слабо качнул головой. С обморочным выражением лица.

— Достаточно. — По его знаку двое солдат сгребли мои причиндалы и исчезли с ними среди других. Командир медленно, ритуальным жестом, вытянул меч. И отсалютовал мне обнажённым клинком.

Во, мля, церемонии!

— Соблаговолите следовать за нами, сударь! — объявил он мне.

Без промедления я оказался окружён всеми явившимися магами. Со всех сторон знакомо стиснуло «магическое поле». Уже успевшая примелькаться здешняя экзотика.

Теперь помимо их воли я и пальцем не в состоянии был пошевельнуть. Или языком. Только ногами переступать. Куда ведут. Я и пошёл. Стараясь, пока идём, сообразить, что бы такое всё это значило.

Остававшийся в стороне встретивший меня патруль проводил нас вслед напряжёнными любопытными взглядами. Н-да, эти ребята вправду новенькие в среде повстанцев. Я для них та ещё диковинка.

У берега, всеми забытая, инородным пятном выделялась надувная лодка.

Мы пересекли весь лагерь, не очень, кстати, большой, и вошли в большую палатку — или шатёр? — располагавшуюся несколько с краю у склона холма. На входе стоял караул. Пропустивший нас после короткого обмена фразами. Полог откинулся, мы шагнули внутрь и, судя по всему, предстали перед тем самым Советом, о котором шла речь.

Солдаты при этом остались снаружи. По их командиру судя — с явным облегчением. Но пятёрка магов, продолжая удерживать меня своими незримыми путами, осталась.

За время пути через лагерь я, в общем, успел прийти к кое-каким выводам. Не весьма, правда, обширным, но всё же. И теперь получил возможность убедиться в их правильности.

За столом внутри шатра сидело, как я подсчитал, девять человек. И ни один из них не был мне ранее знакомым. Что ж, значит, и в самом деле Совет Старейшин имел по поводу происходящего собственные планы. И реализовал их.

Все девятеро сидящих, безусловно, являлись именно Старейшинами. По одному их виду можно было судить об этом. Морщинистые, дублёные лица, сплошь седые волосы. Но выглядели старейшины бодро. При моём появлении восемнадцать глаз с живостью обратились на мою скромную персону. Словно прожектора, стремящиеся просветить насквозь.