– Гостям, видишь, город показываю..

– Документы попрошу, граждане… – патрульные окатили гостей ледяным душем щелочек глаз. -Вы в курсе, что находиться на улице после полуночи гостям города запрещается?

– Так точно, офицер! Мы… – залебезил перепуганный клоун.

– Заканчивайте ваши гулянки. Смотреть здесь нечего. У вас осталось менее получаса. Увидим вас на улице ночью – выкинем из города.

– Как скажете, офицер! – продолжал проявлять гибкость Арлекин.

– Демичев, следи за своим знакомыми. Пусть ведут себя хорошо… – обратился к нему главный патруля.

Патруль пошел дальше, а троица пустилась вперед по темным улочкам еще быстрее.

– Надо торопиться. До второго района еще кварталов семь…

Вскоре показались бездомные – грязные тощие оборванцы грелись у бочек, в которых пылали костры из подожженного тряпья, спали в пустых коробках или просто на тротуарах. Один , в черном порванном однобортном пиджаке, завидев идущих, торопливо подбежал к ним, выставив вперед грязную руку в рваной перчатке:

– Подайте Христа Ради..Дай вам бог здоровья и благополучие, досточтимые господа…

Нищий стоял, пошатываясь, жалобно глядя на идущих мимо, разинув рот, так что были видны гнилые зубы. Когда он понял, что люди собираются пройти мимо, то упал на колени, и заползал вокруг людей, хватая их за одежду, выделывая какой-то дикий, безумный танец, быстро перемещаясь на коленях. Демичев грозно рыкнул на него. Нищий испуганно отшатнулся, упал на тротуар, перевернулся, и на карачках в панике ретировался в сторону помойки.

– Я думал, в городе нет нищих, – сказал Антон, провожая его взглядом.

– Есть, как видишь. Периодически наши устраивают облаву, выкидывают кого успевают выловить, из города, но все-таки, вскоре они появляются снова. У них есть дозорные, которые своевременно предупреждают об облаве, и все прячутся по пустым квартирам. Попробуй, отыщи их всех… Кого находим – выставляем вон. От них зараза вся в городе.

При выходе на оставшуюся безымянной площадь они увидели слева длинный панельный шестнадцатиэтажный дом, явно требовавший капитального ремонта; как и большинство других зданий города он начинал покрываться сетью трещин. Здание возвышалось над остальными, как флагманский корабль впереди строя судов. Во многих комнатах горел огонь – были видны тени людей, ходивших в комнатах туда-сюда. Странно было видеть живой дом посреди царящего вокруг запустения.

– Там фанатики живут. Воинство Господне… – объяснял Демичев на ходу. -Мученики Шестого дня. Секта такая. Отрезали себе языки в знак траура по погибшему человечеству. Не стригутся, не бреются, носят вериги, мешки. Читают молитвы, грехи замаливают, истязают себя. У них бытует странная убежденность, что вскоре на наши бедные головы свалится астероид и прикончит всех. Уж не знаю, чего это им в голову пришло, да только они в этом непоколебимо уверены. Впрочем, нам они не мешают- живут себе спокойно, тихо. И мы их не трогаем…