Хохоча, как котт, и ругаясь, как бореец, он кое-как вылез на верхнюю площадку. Внизу гавань уже ревела от восторга, протягивая руки навстречу еще не видным снизу кораблям.

Этот день, весь следующий и утро третьего остались в памяти, как какой-то вихрь криков и беготни, улыбок и слез, и бесконечных радостных воплей, от которых звенело в сердце и в ушах. Из сумятицы, как камни из пенных водоворотов Стикса, высовывались отдельные мгновения — самые радостные, самые горькие, а то и просто случайно запомнившиеся: скрип первого корабля, обдирающего борт о камни пристани. Угловатое, на глазах чернеющее от страшной вести лицо Зогда. Блестящие спины либов, таскающих на корабли мешки с едой.

Еще Ор запомнил вереницы людей — род за родом, медленно, дрожа от нетерпения, придвигающиеся к сходням, длинноголового пожилого оола с атлантской девчушкой на руках, черную собаку с белым пятном на лбу. Она радостно бежала впереди кучки пеласгов, заботливо оглядываясь на новых хозяев.

А потом — Севз с Гехрой подъехали к краю пристани и спешились у сходней. Коней тут же забили и разрезали на дымящиеся куски. Гехра первой поднялась на палубу, а шедшему следом Севзу ибр преградил путь. «Меч!» — сказал он. Громовержец, багровея, положил руку на копье ибра, и оно треснуло в страшном кулаке. Но ибры уже набегали, жарко молясь, чтобы убийца заартачился. Гехра обернулась.

— Брось! — сказала она. — Ну!

Севз отстегнул меч, уронил в воду и, сгибаясь под тяжестью собственных плеч, взошел на корабль. Следом, затравленно озираясь, скользнуло несколько шакалов.

И вот — одинокая фигура Инада на пустой пристани. Он обвел ее взглядом из конца в конец, поднял глаза на пустые улицы, уходящие к городу, на холмы, горбящиеся на западе, и повернулся спиной к Атлантиде. Он выполнил последнюю волю Приносящего свет — никого не оставил!

Корабли выбирались из горла гавани. Люди бросали взгляды на Срединную, чтобы потом два десятка дней до слез в глазах смотреть на восток.

— Развязались с этой акулой! — сказал дородный Эстипог тощей, но величавой старухе, кивая на Атлантиду. — Теперь можно с Посдеоном кое-какие счеты свести: за те три ладьи и…

— Я тебе сведу! — Мать показала вождю костистый кулак. — Пятьдесят лет детей рожать надо, а не счеты сводить!

— Титанов нет, а небу хоть бы что! — Зогд отвернулся от Срединной и, волоча ноги, пошел вниз. Впервые выдалось время погоревать.

— Что приуныл! — Гехра игриво ткнула в бок мужа. — Домой приедем — самый большой табун тебе доверю. Лучше всякого войска!

— Сперва еще придется Айда и Гезд повидать! — огрызнулся Севз и, отвернувшись от враз поскучневшей Гехры, смерил взглядом Срединную.