– Быстрее, быстрее! – вопил он.
– Пригнись! – скомандовал Сухов. – Алёна!
Мелиссина сорвалась с места, одолевая грань времен.
– Паха!
– Жека!
Звук выстрела долетел до Олега.
Он похолодел, но нет, Алёнка уже была
Чего же боле для счастья?
Пуля угодила в один из приборов, прикрепленных с внутренней стороны ворот Танит.
Сухов очень четко и ясно видел, или ему это показалось, как свинцовый шарик пропорол решетчатую панель, как выбил рикошетом мелкие детальки.
Полыхнуло так, что Олег зажмурился.
Бесшумная сиреневая вспышка заполонила всё вокруг, пригашая солнце, а потом мир скрылся в голубом тумане.
– Свершилось… – прохрипел Корнелий.
И умер.
Сухов же не мог шевельнуться, даже моргнуть не получалось. Люди застыли, словно в игре «Фигура, замри!».
За проемом ворот всё окрасилось в тона топаза и сапфира, будто на дне бассейна.
Олег видел Наташу, остановившуюся в беге-полете, и Елену, развернувшуюся к нему, – прекрасное лицо выражало растерянность и подступающий страх.
Павел несся, пригнувшись, за ним поспевал Жека – оба смотрелись как на старой фотографии с футбольного матча.
Еще одна долгая-предолгая секунда – и пала милосердная тьма.