– Марк Ульпий Александр!

– Ульпий Сальвий Тавр! Угу…

– Шикарно… – неуверенно сказал Акимов. – Это что же, мы все будем провинциалами? Этими… Марками Ульпиями?

– Да это формальность только! – отмахнулся Ярослав. – Приставки к имени. Римляне их сами отбрасывают и в речи, и на письме. Вон Октавиан Август должен был Гаем Октавием зваться, а не стал.

– Сальвий знает, о чем говорит, – серьезно сказал Шурик. – Он читал. Угу…

Покосившись на него, Быков добавил с деланой веселостью:

– Так что не парься, Витёк.

– Не буду, конечно же. А что? Марк Ульпий Виктор.

Звучит!

– Марк Ульпий Олегарий, – усмехнулся Сухов. – Давай лучше «Ульпий Олегарий Северус»! Угу… – Ну давай… – согласился Олег.

У маленького храма, посвященного Фонсу, богу родников, кентурион дозволил чуть-чуть отдохнуть – попить ключевой водицы, что брызгала из щели между скал.

Вода была чистой и холодной, нахлебались вволю.

Утерев губы, кентурион снисходительно наблюдал за тиронами, галдевшими в очереди на «водопой».

Олег небрежно раздвинул новобранцев, на правах «деда», и, набирая воду в горсти, напился.

Ух, хорошо!

– Чего это он довольный такой? – пробурчал Пончик, взглядывая на кентуриона, пошлепывавшего себя по ляжке витисом – стеком из виноградной лозы.

– Лично у меня две версии, – отозвался Быков. – Либо наш Юний болеет за империю, живота своего не жалея, либо за новых рекрутов ему кое-что причитается.

– Второй вариант куда жизненней. Угу…

Оглядев «Ульпиев», кентурион указал витисом на Олега:

– Эй, ты! Это у тебя меч или вертел?