– Венуций Лимак… – воспользовавшись паузой, негромко повторил молодой человек. – Варвар? Вольноотпущенник?

– Вольноотпущенник? – судья чисто по-детски хлопнул в ладоши. – Как же, бери выше! Римский гражданин!

– Гражданин?!

– И пожалован – лично Суллой. Что смотришь? Уже больше двадцати лет прошло. И все это время жил себе этот Венуций неприметно, но вполне зажиточно, не бедствовал – открыл таверну и даже получил определенную известность, как успешный негоциант. Много знакомств завел… в определенных кругах. Жил себе, жил, никого не трогал, и вдруг – убит. Там эдиловы стражники с вечера, доложили – ничего в таверне не взято, даже золотые монеты по полу рассыпаны. Ну и вместе с кабатчиком слуги его убиты… Кровища!

– Стражники… и золотые монеты, – вслух усомнился Марк.

– Так это, как ты понимаешь, тайная стража – пятая. Там десятником Деций Бельмо, ты его знаешь.

– Деций – человек честный, – помощник судьи согласно кивнул. – И все же надо бы поспешить.

– Конечно, поспеши, – согласился Гай Сульпиций. – Деций, хоть парень и честный, но не семи пядей во лбу. А стража, она стража и есть – хоть обычная, хоть тайная – дуболомы одни, дубинкой махать умеют, а вот что-то большее – увы! Секретаря с собой прихвати, можешь Виниция, он хоть и молодой, но толковый.

– Обязательно прихвачу, господин судья.

Поднявшись с лавки, Марк сдержанно поклонился и направился уже было к выходу, однако уже в дверях обернулся:

– Забыл спросить – как таверна-то называется?

– Таверна? – судья наморщил лоб и порылся в свитках. – «Розовый шиповник», кажется… или «Красная лилия»… Ох, нет – «Алый лотос»! Да, в точности так.

Таверна располагалась на Эсквилине, на тенистой кривоватой улочке, выходившей к городской стене, выстроенной еще во времена Сервия Туллия. Вокруг густо росли акации, шиповник и ивы, за виллой, на вершине холма, белел портик храма, а подле него виднелись какие-то статуи или могильные памятники. Похоже, там уже начиналось кладбище.

Десятник тайной стражи Деций Бельмо – высокий мужчина лет тридцати пяти с несколько меланхоличным лицом и невидящим правым глазом – встав, почтительно приветствовал вошедшего помощника присяжного судьи поклоном. Так же вежливо поклонились и остальные стражники, оставшиеся охранять место происшествия по приказу эдила.

– Салве, Деций. Сальвете.

Поприветствовав стражей, Марк обернулся к секретарю – шустрому шестнадцатилетнему парню, щуплому, темноглазому, с узким смуглым лицом и светло-русыми волосами:

– Садись вон туда, на лавку, Виниций. Пиши, что видишь.

– Что писать, господин? – секретарь проворно разложил на столе принадлежности для письма – каламус, чернила, папирусы.