Он объяснил Михаилу задумку.

– Ой, хозяин, рискованно! – только и смог сказать тот, восхищенный смелостью Андрея.

– Я после внезапного нападения выжил, а если готов буду – тем более.

Михаил покачал головой, но хозяин – барин, его указания выполнять надо. Наблюдатель или соседи должны видеть, что Андрей ранен.

В санях Андрей ехал лежа, но так, чтобы было видно его лицо. Прохожие внимания не обращали, мало ли – купца подгулявшего домой везут.

У ворот Михаил остановил сани и помог Андрею выйти. Тот обхватил Михаила за шею рукой и почти повис на нем, изображая совершенно ослабевшего. Так он едва доковылял до ворот. Но когда они зашли во двор, Андрей выпрямился и пошел сам, Михаилу же напомнил:

– Слух распусти, и хорошо бы на торгу это сделать.

– Сделаю все, как велишь. Ну и здоров ты, однако, шею мне намял – чистый медведь.

– Зато похоже получилось.

Полина встретила его с укором:

– Утром ушел в церковь и пропал! Друзей встретил? – А сама принюхивается. – Пил?

– Трезвый я, – устало отмахнулся Андрей, – делом занимался.

Он разделся и прошел в трапезную.

– Авдотью позови.

– Обед остыл, сейчас она подогреет.

– Зови, потом обедать будем.

Андрей уже пришел в себя после ранения, слабость прошла, и чувствовал он себя относительно неплохо. Только живот в области ранения немного побаливал.

– Вот что, бабы! Мне для дела надо, чтобы в городе думали, будто я болен. Несколько дней на улицу выходить не буду. Слухи разные про меня Михаил по моей просьбе распускать будет – что вроде ранен я и едва ли не при смерти. Сами не верьте – вот я перед вами, живой. Но всем, кто спрашивать обо мне будет, слухи подтверждайте. Ясно ли?

Женщины дружно кивнули. Распоряжения Андрея были иногда чудными, странными, но всегда шли семье на пользу. Надо так надо, будем говорить.

Андрей поел с аппетитом – все-таки голоден был, с утра крошки хлебной во рту не держал. Все выспались, и Авдотья ушла с утра на торг за продуктами. Вернулась возбужденная: