– Кнехт в вашу жирную задницу, – чуть улыбнулся Шура, даже бледность с него сошла на время. – Это я в порту услышал. Какой-то матрос на соседнем сухогрузе матерился.

Стрельба в дымящейся роще стала нарастать. Похоже, врага начали вытеснять на плато.

– Внимание!

Из дыма появились фигурки в форме. Видны красные нашивки с зеленой полосой посередине. Это унитовцы. Прут прямо на нас, но отстреливаются по роще.

– Четыре десятка, – посчитал Антон.

Но из дыма появлялись еще и еще.

– Боеприпасов меньше, чем их, мать его! – выругался Свиридов.

И тут атаку начали коммандос. Командир метнулся к Рамиресу и прижался к валуну.

– Запомните, ребята, – громко прохрипел Антон, – в плен попадать нельзя.

Мог бы и не напоминать, сами понимаем.

На завязавшуюся перестрелку с коммандос даже внимания не обратил, у меня своя задача – не пустить отступающих унитовцев к скалам. Позиция хороша, все плато как на ладони. Сместив РПК правее, начал экономными очередями укладывать унитовцев на камень. Этот трофейный пулемет хорошо пристрелян. С дюжину вражин положил, остальные попадали сами, лишь десяток кинулся вдоль камней. С перепуга, наверно. Не ожидали так попасть – сзади подпирают, а спереди… как между молотом и наковальней. Впрочем, очухались быстро. Понимают – не доберутся до гряды, станут хорошей подкормкой для местной фауны. Вскочили разом. Жаль, что у нас нет крупняка, станковый тут как раз к месту был бы. Пятерых самых резвых подрезать успел, а шесть или семь проскочили, страусы африканские. Тут начал работать еще один пулемет. Это Яневич со своим ручником подключился. У него позиция позади моей, но ближе к роще, и он может работать вдоль гряды. И хорошо работать! Разворачиваю свой ручник и начинаю отстрел унитовцев, что влево от нас кинулись…

Курок клацнул впустую – патроны кончились. Замолчал и Пашин РПК. Слышу приглушенный мат, тоже магазин меняет. Но на плато шевеления не наблюдается. Или всех положили, или боятся головы поднять. Снаряженный магазин в боковом кармане штанов, еще у Рамиреса несколько, но от автомата. Не отрывая взгляда от плато, нахожу магазин, отшибаю пустой, заряжаю пулемет и обнаруживаю, что вся рука в крови. Быстро осматриваю себя.

Все понятно – начавшаяся стрельба породила дикие рикошеты, но если бы только пули… выбиваемые каменные осколки летели во все стороны. Острые, словно бритва, они резали, втыкались, мешали стрелять. Эта картечь разлохматила камуфляж и бинты, превратив всё в ветошь, которая быстро пропиталась кровью. Вот почему слабость в теле, крови много потерял.