– М-м-м, обожаю шашлык! – Раевская закатила от наслаждения глаза. – Всегда бы его ела, правда, Вер?

Смольнякова энергично закивала, и остальные тоже. Впрочем, чего доказывать очевидное? Общую мысль выразил Кигаев:

– Как насчет добавки?

– О, – воскликнул Ильяс, – тогда тебе и рулить. Набивай шампуры и жарь, а мы отдохнем.

Магнитола вдруг замолчала. Расулов подошел и сразу резюмировал:

– Ленту зажевала.

Он осторожно вынул кассету и потянул пленку.

– Вот черт! – выругался Ильяс. – Чуть ленту не порвал.

Он принялся аккуратно сматывать ленту.

– Радио пока включи, – попросил Волжанин.

Я протянул руку и щелкнул по переключателю, затем покрутил ручку настройки. Сначала попался канал с трансляцией какой-то оперы, и сразу со всех сторон закричали:

– Фу-у-у!

– Дальше!

Радио громко шипнуло и заиграло «Море» Антонова. Поймал взгляд Марины и понял – какую песню буду скоро играть.

– Ой! – воскликнула Марина. – Там Рустам.

Я обернулся – посередине потока несло большой мяч, а у самой кромки воды стоял брат Ильяса, явно собираясь его поймать. Рустам уже вступил в бурлящую реку…

– Рустам, назад! – закричал Ильяс. – Назад! Стой!

Мальчишка оглянулся и соскользнул в воду. Поток сразу подхватил его и понес по дуге к плотине. Расулов уже мчался к реке. Я бежал следом. Ильяс с ходу прыгнул в воду и сразу заработал руками. Я тоже нырнул, но направился сразу к зеву слива. Плыл как безумный, а в голове билась мысль – только бы судорогой не свело. Ну, почему тут вода всегда холодней?

Меня поднесло к трубе и сильно приложило грудью об арматуру. Однако под решетку не затащило. Просунул ноги меж прутков и, зацепившись таким макаром, приготовился ловить Рустама. Мальчишку поймал удачно. Он, подвывая от испуга, сразу вцепился в железо, а я уже принялся страховать Ильяса. Расулов влетел в объятья так, что я макнулся в воду и чуть не сорвался с решетки. Вволю хлебнув ледяной воды, вынырнул и закашлялся.

– Спас-сиб-б-бо! – отстучал зубами Ильяс.