— Кто сказал, что он утонул? Он не только выкарабкался, но ещё и заверил нас, что видел, как один из вас превращается в богомышь, и подозревает в таких же делишках кого-то из вас.

Повисла ещё более тяжёлая тишина. Кто-то кашлянул.

— Ну, это какие-то глупости, — сказал я. — Там царил настоящий хаос, кто знает, что он увидел. Может, поэтому у него такое прозвище. В нём так много дерьма, ну, что он носит его как бороду.

— О-оу. Я вам не говорил, что он заснял вас на видео? На реке, с помощью своего телефона.

— В темноте и под дождём, ага. А ещё этот мудак мог скачать приложение для редактирования видео, добавил парочку спецэффектов и готово. Вообще ничего не доказывает.

Детектив молча сверлил меня взглядом.

— Чего? — спросил я.

— Вместо того, чтобы отклонить идею о том, что это видео вообще может существовать, вы решили пойти по сложному пути и сказали, что это подделка. Даже не попросили показать.

— Нет никакого видео, да? — спросила Эми.

— Нам и не нужно, верно?

— Ох, отъебитесь, — сказал я. — Не надо на мне свои полицейские игры разума применять. Даже если бы это глупое обвинение оказалось правдивым, а я не говорю, что оно правдивое, но, если бы оно оказалось, вы бы ничего не смогли доказать. В любом случае, богомышь хотела нам помочь. Существо появилось там, где нашли похищенных детей, потому что оно хотело их остановить, и потерпело поражение. И если бы ваша дурацкая фантазия оказалась правдивой, то мы бы это скрывали только потому, что люди снова поняли бы всё неверно. Но мы не скрывали, потому что ваша история дурацк…

— Дурацкая, да. Помнишь, что я сказал, мол, история Маркони лучше? Потому что я уверен, что вы это всё выдумали, всех этих личинок и монстра в шахте только затем, чтобы вывести мораль, мол, монстров нельзя судить, и таким образом прикрыть паренька, который тут оборачивается чудовищем и детишек похищает.

Я засмеялся.

— Ха! Хахаха! Ха. Нет.

— А как вам такое? — сказал Джон. — В нашей версии богомышь умерла и исчезла, никто не пострадал. А в версии Говнобородого она всё ещё среди нас — ну, потому что Дейв тут сидит. Что ж, если богомышь снова нанесёт удар, вы знаете, к кому обращаться. Итак, если увидишь ублюдка в небе — пали по нему. Мы тебя благословляем.

— И я сделаю это. И я уверен, что мне к чертям собачьим не нужно ваше благословение.

— Ещё раз, — сказал я. — Ты веришь в то, во что хочешь верить. Это больше говорит о тебе, чем обо мне. Что-нибудь ещё?

Он отступил, говоря:

— Мы ещё увидимся. Это я гарантирую.

Он уехал в ночь — машина была чистая, а на асфальте не было и следа дождя. Я приобнял Эми рукой.