– Готов выполнить любые пожелания, – браво рапортую. – Ресторан, кино, зоопарк, набережная.

– Пойдем, – сказала она, вручая попутно звякнувшую очень знакомо сумку. Не особо тяжелая, но феминизмом Лариса не страдает. С удовольствием дает носить груз мужчинам. Они для этого и предназначены природой.

Минут семь-восемь мы шли переулками, начинающимися буквально сзади корпусов общежития, перебрасываясь банальными репликами. За все время я так и не удосужился проверить окрестности и появления обширного тихого парка с небольшим озером откровенно удивило.

Вот уж не подозревал про наличие совсем рядом таких чудес. Тишина, практически полное отсутствие людей. Вот птиц много и разные. Лебеди, утки, голуби и вороны. Некоторые прямо лезут и очень удивляются отсутствию кормежки.

На скамейку Лара не пошла. В сумке оказалась масса всего, начиная от одеяла, подстелить прямо на травку и заканчивая бутылкой со стаканчиками. Предусмотрительная. Становилось все интереснее.

– Что у тебя произошло? – спросила она, устроившись поудобнее. Это означало привалиться ко мне вместо подпорки.

Я свинтил крышку с бутылки, разлил в стаканчики. Чокнулись и выпили. Почему нет? Что я теряю.

– Я человек команды, – сказал спокойно. – Всю жизнь. В армии, в полиции. То есть своя голова имеется и не обязан безусловно поддерживать указания начальства. Тем более, когда оно посылает под обстрел или норовит закрыть дело. Я сам себе начальник. С детства. Субординацию не уважаю. Но при этом я играю в команде. Никогда не сдам или не подставлю сослуживца. У нас общая цель и если он не совершил нечто ужасное, имеет право на помощь. Потому что он свой. Ошибки бывают у всех. Сор из избы выносить тоже не каждый раз полезно. Бывает переступают границу, не имея четких данных помимо уверенности. Если не совали в карманы пистолеты или наркоту – не осуждаю. Руководствуюсь я при этом не уголовным кодексом и законами, а своими понятиями, кодексом поведения, если угодно.

Она слушала очень внимательно. Все-таки я прав, неспроста пришла. Расколоть она меня не могла, однако почуяла нечто. И не закрылась, а пошла на контакт. Неужели выйдет?

– Я не напрашивался в вашу гребаную ССК, но если я там служу, не стоит делать из меня дурака. Мало откровенных подставок и слежки, так еще и посылают практически на убой и без прикрытия. Своих не жалеете, меня не впутывайте. Я за клоуна трудиться не собираюсь. В лицо высказал, пистолет и удостоверение на стол кинут. Теперь или вышлют, или переведут сидеть в контору. А мне как-то плевать. Воротит меня от Союза и советских с их шпиономанией и игрой в величие. Вот так. Не прижился.