– Понял, осознал, исправлюсь.

– Оружие до окруженцев дошло, – бросает Никанорыч мне в спину хорошие новости. Неужели кто-то всю ночь не спал, чтобы дойти до Арсения и передать ему инфу?

И я позорно бежал (совесть). Кому как, но, на мой взгляд, Никанорыч реально прав – позор моим сединам, хотя откуда у меня седины. Да, неудобно, все работают, и не первый час, а я мало того, встал поздно, так еще и шатаюсь между ними, а должен был работать со всеми. Тогда я наказан, завтракать не буду, пойду вкалывать, как раз на берегу стрелковые секреты делают.

Закинув полотенце в ганомаг, пошел к берегу, вокруг полным ходом идут фортификационные работы.

– Здравия желаю, товарищ капитан, – приветствует меня голый по пояс потный красноармеец со штыковой лопатой в руках.

– И вам не болеть, товарищ боец, ну-ка дайте мне лопату, передохните, а я за вас пока поработаю, и это приказ.

Парень на самом краю берега рыл стрелковую ячейку, он выскакивает из ямы и передает мне лопату.

– Это для пулемета? – спрашиваю я.

– Да, товарищ капитан, готовим пулеметное гнездо с сержантом Гнедичем, я второй номер пулеметного расчета.

– Понятно, а звать тебя как? – спрашиваю я, спрыгнув с лопатой в глубь ямы.

– Ивась Станюта.

И я включаю режим советского экскаватора, ну, который называется «бери больше – кидай дальше». А что тело попалось рабочее, да и в той жизни я не из белоручек был, так что дело-то привычное. Да и земля мягкая, как я уже где-то писал, земля тут намного мягче суглинков моей родины, копай – не хочу.

Когда я уже решил, что достаточно, пришел сержант (это и был Гнедич) и с ходу стал ругать Ивася, я как раз переводил дыхание.

– Слышь, могилевская сволочь (по ходу, Станюта из Могилева), ты почему тут прохлаждаешься? Может, война закончилась? Или немцы отступили по всем фронтам? Ща как блысну!

– Товарищ сержант, тут пришел товарищ капитан…

– И что, капитан тебя от работ освободил, что ли?

– Нет, он тут, в яме.

Вылазю из ямы, сержант в аффекте:

– Товарищ капитан…

– Слышь, сержант, успокойся и не ругай Ивася, это я попросил его дать мне на время лопату. Не только же красноармейцам да сержантам копать, командиры тоже должны, понятно?