Адамантовец, обнимавший смуглую девицу в пестрой юбке, то ли цыганку, то ли гречанку, набрал побольше воздуха и заорал:
– Раскинулось море широко, И волны бушуют вдали…И вся компания гаркнула так, что извозчичья лошадь, стоящая возле кабака, испуганно присела на задние ноги:
– Товарищ, мы едем дале-о-ко, Подальше от милой земли!– Ни фига себе! – только и сумел вымолвить Сергей.
– Да, гуляют братишки. Вот тебе живая картина – смычка мировых линий в едином экстазе флотской попойки!
– Знаешь что… – неуверенно сказал Велесов. – Поехали, в самом деле, на Владимирскую. А то здесь шумно, не поговорить…
* * *
– Не знал, что Кременецкий разрешил увольнения в город… – покачал головой Андрей.
– Надо же ребятам расслабиться. Возьми алмазовцев – им после Мировой войны все нипочем, да и фантастики, в отличие от наших, не насмотрелись. Мне и самому порой тошно делается, как подумаю, куда нас занесло. Шутка сказать – другой мир!
– Да, – согласился Митин. – Поневоле загуляешь…
Некоторое время они ехали молча. Улицы Севастополя далеко не везде были вымощены булыжником; железные шины то грохотали по камням, то мягко шуршали по земле. Солнце припекало немилосердно – лето в разгаре, стрелки часов подбирались к двум часам дня.
– Кстати, о космосе. – Сергей повозился, устраиваясь поудобнее, отчего пролетка раскачалась на кожаных ремнях, заменявших рессоры. – У меня из головы не идет рассказ Рогачева. Неужели он это всерьез – насчет «эхо-червоточин» и путешествий по космосу?
– Не сомневайся. Валентин – парень серьезный. Он и раньше о чем-то таком намекал, только я не обращал внимания, не до того было. Если говорит, значит, уверен.
– На Марс, без корабля, через портал – дух захватывает! – мечтательно произнес Велесов.
– Через червоточину.
– Да хоть кротовую нору! Не перебивай… Я вот что подумал: если это и в самом деле не так сложно, то и на этой стороне можно поставить аппаратуру? Тогда и мы могли бы…