Ярость уже угасла. Навалилась дикая усталость. Ольга опустилась на залитые кровью бревна. Заурчало в животе. Тошнота подкатилась к горлу. Она едва успела подбежать к бортику. Рвало её долго. Желудок уже сутки не знал пищи, поэтому изо рта текла только зеленая, густая желчь. Когда спазмы пошли на убыль, легла на живот и опустила голову в воду. Полегчало. Глотнула несколько раз розовой речной воды и полностью пришла в себя.

За спиной послышался плеск воды. Обернулась и увидела Луку. Он, положив передние лапы на настил, пытался запрыгнуть на плот. Но ничего не выходило. Мешала стрела, торчавшая из лопатки. Воительница кинулась к нему на помощь. Схватила его за мокрую шерсть и потянула к себе. С большими трудом, совместными усилиями, волк поднялся на бревна.

На него было жалко смотреть. На левую переднюю лапу он не наступал. Обломок второй стрелы торчала из левого же бедра. Вдоль хребта кровоточила длинная, глубокая рана. Видно, ему пришлось поучаствовать во второй схватке! Но не ток удачно, как в первой. Ольга обняла, дрожащее от боли и потери крови, тело лесного друга:

— Потерпи родной! Выберемся на берег, там тебя отец осмотрит и быстро на ноги поставит. Через седмицу по лесам будешь бегать, как новый! — Гладила мокрую шерсть, а очи наполнялись слезами. Лука, с поднятой пораненной лапой, тихо урчал, положив громадную голову на её плечо.

Послышалось радостное, конское ржание и на бревна плота, без посторонней помощи, выбрался её черный красавец. Осторожно ступая по мокрому настилу и обходя наваленные трупы наемников, подошел к хозяйке и тоже положил ей голову на свободное плечо.

И вот тут Ольгу прорвало. Тело затрясло от рыданий, из очей полились слезы. Это были слезы радости и нежности, от того, что её верные друзья живы! Слезы горести, по утерянным навсегда боевым побратимам! Слезы вины перед погибшими! Слезы восторга, от одержанной победы!

7

7

К дрейфующему плоту приближались две долбленки, наполненные людьми. Его, слабое течение в лагуне, развернуло сейчас задним, свободным от матов бортом, к пристани. На первой лодке, воительница отчетливо видела отца, который стоял на корме. Восемь человек, из его воев, исполняли роль гребцов. Посадник опирался на толстую клюку. На второй долбленке, корму занимал Кий, с перевязанной рукой на шейной повязке.

Неожиданно у Ольги подкосились ноги. Не в силах больше стоять, она опустилась на бревна между Лукой и Бутоном. Истеричные, искупительные слезы ей удалось укротить.

Первая долбленка ткнулась в борт плота. Отец, оберегая раненную ногу, и неловко опираясь на клюку, ступил на залитый кровью настил. Следом, на плот, высадились недавние защитники речных ворот. И замерли, пораженные увиденным.