— Станут партизаны среди белого дня на мотоциклах раскатывать! Они в лесу затаились и картошку последнюю доедают.

— Месяц назад пятерых в роте убили! — возразил Романчук.

— Тебе, дурню, место освободили! — хмыкнул мордатый. — Сидел бы в деревне да клопов давил. А так корову дали, муки мешок, форма вон какая! Жених! Немца от партизана всегда отличить можно: сытые, справные.

Передний немец, кативший мотоцикл за руль, словно в подтверждение слов старшего поста поднял голову, и полицейские увидели мокрое от пота, явно не худое лицо.

— Второй тощенький, — сказал Романчук.

— Люди, как коровы, разные бывают. Другую кормишь-кормишь, а у нее — рога да хвост, — философски заметил мордатый.

Тем временем немцы подкатили мотоцикл к посту, передний достал из кармана носовой платок и вытер мокрое лицо.

— Бензин? — сказал, указывая на мотоцикл.

— У них горючка кончилась! — догадался мордатый. — Бензин у господина начальника, там! — Он указал в сторону поселка. — По этой улице и сразу увидите!

— Ком!

— Чего? — не понял мордатый.

— Шиб ан! — немец сделал руками движение будто толкает кого-то и указал на мотоцикл. — Ком!

Мордатый понятливо закивал.

— Романчук! Помоги господам офицерам!

— Почему я? — насупился молодой полицейский.

— Меньше орать будешь!

— Один не справлюсь! Они вдвоем толкали!

— Пилипенко поможет.

Третий полицейский, все это время хранивший молчание, забросил винтовку за спину и взялся за ручки мотоцикла.

— Покататься бы на таком! — вздохнул Романчук, пристраиваясь за седлом.