Вскоре Григорий, одетый в польское платье, объявился в зале, где в кресле-троне восседал могущественный магнат Речи Посполитой.

– Доброго здравия тебе, князь!

– И тебе того же, царевич. Присаживайся.

Отрепьев сел в кресло напротив.

– Ко мне на рассвете приехал человек. Дело, с которым он появился, касается тебя, – заявил Вишневецкий.

– Вот как?

– Да. Русский царь узнал, что самозванец и вор, объявивший себя наследником престола, нашел приют в Речи Посполитой. Посольский приказ в Москве объявил, что ты не царевич Дмитрий Иванович, а Григорий Отрепьев, мелкий дворянин.

– Этого следовало ожидать.

– Не перебивай! – Вишневецкий строго посмотрел на Григория.

– Извини, князь.

Магнат продолжил:

– Более того, московский посол заявил, что ты впал в ересь и чернокнижие, бежал от патриарха, у которого был в чести, отверг родителей и родину, восстал против Бога. Над тобой был даже учинен суд, посему власть московская имеет веский повод требовать от короля выдачи беглого преступника, то есть тебя.

Отрепьев слегка побледнел.

– Что ответил король?

– Сигизмунд не принял посла. Требования его были отвергнуты. Ни о каком беглом московском воре при дворе не знают и знать не желают.

– Значит, обошлось?

– Иначе и быть не могло. Но Борис Годунов знает, что тебя укрываю я.

– Откуда?..

– Сам не догадываешься?

– Нет.