– Ты вот что, Чарек, найди его да скажи, чтобы шел в сад.

– Слушаюсь, великий князь!

Григорий Отрепьев нашел товарищей в саду.

– К утру вам надо быть готовыми уехать отсюда, – сказал он.

– Чего? – спросил Холодов.

– Того. Бориска пронюхал, что я у Адама Вишневецкого обретаюсь.

– И какая тут тайна? Это много кому известно. Вишневецкий испугался, что Бориска на него рать напустит? Он сюда не пойдет. Сил у него для этого нет.

– Адам Александрович опасается, что Бориска тайком пошлет подлых людишек, прикажет им извести меня прямо тут, в Брагине. А Вишневецкий за меня Губанову поручился, сказал, что я у него буду в безопасности. Еще он… – Отрепьев замолчал, так как к ним подошел Ян Бучинский.

Казачий десятник поприветствовал всех, взглянул на Отрепьева.

– Прибыл по твоему повелению, великий князь.

Холодов и Костыль отвернулись, чтобы скрыть улыбки.

Григорий сказал им:

– Вы идите-ка к себе и готовьтесь.

Холодов и Костыль поклонились и ушли.

Отрепьев взял Бучинского под руку, повел по аллее.

– Завтра мы уезжаем из Брагина, Ян. Я этого не ждал. Так сложилось.

– А далече ли предстоит ехать? Надо казаков поднимать, готовиться.

– Казаков поднимай, только отряд с нами не пойдет.

– Как это, великий князь? Что ж ему делать?

– Назначишь старшего и отправишь обратно на Сечь. Денег я дам, доберутся. Там чтобы не разбредались, держались вместе. Недолго осталось бездельничать.