Борясь с подступившей тошнотой, Бёртон подбежал к перилам и заглянул вниз.

Поэт улыбнулся ему. Ухватившись пальцами за край палубы, он качался над пропастью.

— Прямо как на скале Калвер! — воскликнул он, когда друг помог ему забраться на палубу. — Что будет сейчас?

— Окончательный расчет, надеюсь, — ответил королевский агент, вынимая шпагу. — Мы не можем позволить Дарвину и его компании продолжать свои безумные эксперименты. Люди должны иметь право сами строить свою судьбу, как по-твоему?

— Нет ли тут противоречия, Ричард?

— Отложим философские диспуты, Алджи. Сейчас нам надо попасть внутрь. У тебя есть револьвер?

Суинберн вынул из пиджака кольт.

Одобрительно кивнув, Бёртон стал осторожно ходить вокруг сооружения в центре. Огромный корабль вибрировал у них под ногами; они заглядывали в иллюминаторы и видели пустые комнаты со стульями и койками, офисы с письменными столами и шкафами, и технические помещения, в которых суетились люди, наблюдая за датчиками или регулируя клапаны.

Они прошли мимо двух дверей, ведущих в помещения, где работали люди. Третья дверь вела в коммутаторную, где находился только один технологист, — именно туда они и ворвались. Бёртон держал рапиру у горла человека, ожидая, когда Суинберн войдет в комнату и запрет дверь.

— Если хочешь жить, ни звука, — предупредил королевский агент.

Технологист сглотнул и кивнул, поднимая руки.

— Опиши мне устройство корабля, — приказал Бёртон. — Но коротко.

— Две палубы, — быстро ответил тот. — Эта с комнатами для экипажа, техническими и наблюдательными; все они располагаются вдоль центрального коридора. Лестницы оттуда ведут на главную палубу. Она намного больше этой. Вокруг центральной секции там восемь машинных отделений, которые находятся в точности под комнатами на этой палубе. В задней трети котлы, цистерны с водой, топки и запасы угля. В передней трети — кабина пилота.

— Отлично, — сказал Бёртон. — Дарвин на борту?

— Да, в кабине.

— Брюнель?

— Да. Скорее всего в турбинной.

— Бересфорд?

— Кто?

— Обезьяна.